Star Wars: Байки из кантины Мос Айсли

Когда попадаешь в канцелярию с улицы в полдень, кажется, что вошел в прохладный грот. Когда ближе к вечеру уходишь с раскаленной пыльной улицы и спускаешься в полутьму кантины, кажется, что тебя проглотила банта с несварением желудка. Глаза охотника мгновенно переключились с дневного зрения на ночное, когда Тревагга окатила шквальная волна ментальных излучений. Пересекались и накладывались друг на друга десятки электромагнитных полей, личная аура каждого сливалась с прочими и превращалась в гудение, словно поблизости поселилась громадная туча насекомых. Здесь доминировали раздражение и недовольство, усиленные присутствием чужаков и приемом всех сортов психо– и нейрорелаксантов, какие только известны в Галактике. Очень похоже на рынок, но намного мрачнее, без яркой приправы стремления заработать на жизнь. Мысли и эмоции, что кружили в дымной полутьме, окрашены в темные тона, в них вкус опасности. И задорная мелодия маленького оркестра инсектоидов не помогала развеять атмосферу, скорее, наоборот, оттеняла ее.

– Нам правда нужно идти сюда? – прошептала Ночная лилия.

Она вцепилась в локоть Тревагга почти до боли. Готал погладил ее руку. Ее страх взывал к его охотничьему инстинкту так же, как раньше ее беспокойство стало сигналом приглашения начать завоевание. Он едва сумел не поддаться желанию раздавить ее в объятиях. Вместо этого положил ладонь ей на затылок и сказал:

– Со мной ты в всегда безопасности, цветок мой.

Они заняли стол слева от входа, и Ночная лилия круглыми от изумления и страха глазами принялась разглядывать заведение. За обедом она призналась Треваггу, что впервые улетела с родной планеты и все здесь ей в новинку. Было весело наблюдать, как она расслабляется под воздействием напитков от Вухера. В соседней кабинке шла незаконная карточная игра с участием мерзкого гивина, гигантского одноглазого абиссина и большого пушистого белого нечто неизвестной Треваггу расы. Дальше косматый и злобный на вид шиставанен в одиночку потягивал свой напиток.

Ночная лилия вздохнула, хихикнула над цветом своего второго напитка и спросила:

– Ты точно хочешь, дорогой? Физическое соединение это такая важная вещь, оно вызывает страх и трепет…

Тревагг рыскал по толпе взглядом и, что более важно, чувствами. Он искал ментальные вибрации опасности и крови, ощущение охотника, каким был когда-то и он сам.

– Не беспокойся, – отвлеченно утешил он ее. – Нет такой жертвы, которая была бы слишком велика по сравнению с моими чувствами к тебе.

Она не могла даже уличить его во лжи, не обладала достаточной чувствительностью к флюидам его мозга. За это он презирал ее. Она – такой лакомый кусочек, так невинна… и так глупа. Неудивительно, что они запрещают девственницам вылетать с планеты, – тоже по ее словам. Стоит им попасть за ее пределы, и они уже не вернутся. По крайней мере, в том же качестве.

Но эти мысли шли где-то на заднем плане, а основная часть его внимания была посвящена поискам охотника. Два рослых существа женского пола, что расположились у бара, подходили как возможные кандидаты: от них летели искры опасности, исходило свечение, подобное языкам пламени, какое встречается у некоторых наемных убийц. Но смущал цвет ауры. Родианец за карточным столом от шума нервно дергал маленькими, похожими на уши трубочкой усиками-антеннами – тоже вариант. Определенно наемный убийца… но сможет ли он одолеть Балу? Шиставанен – да; он выглядел достаточно большим и крепким, чтобы одержать верх над человеком. Темноволосый человек в соседнем закутке, что разговаривал с громадным вуки, – возможно. В нем присутствовала нужная резкость, но не было только мрака в сердце. Сухопарое существо мужского пола с кальяном у барной стойки – совершенно точно. Излучение, идущее от него, было темным и страшным, но к ним примешивался такой холод, что Тревагг засомневался, можно ли к нему обратиться вообще. Этот убивал за сумасшедшие деньги или ради собственного удовольствия. Две крайности и никакой середины.

Остальные все местные: омерзительный доктор Эвазан и его гадкий друг-аккуалиш – опасны, но их не наймешь; рогатый зловещего вида деваронец, что мечтательно водил в воздухе пальцами в такт музыке, на самом деле был куда менее грозен, чем на вид. Старого космического бродягу в затертом почти до дыр летном костюме Тревагг опознал как контрабандиста, который работает для монашеской братии. Наверняка он вовлечен в темные незаконные делишки – как большинство членов этой религиозной организации, но на убийство он не пойдет, куда там.

Вот тогда-то Фелтиперн и почувствовал то самое нечто! Свербящее пронзительное чувство на грани удовольствия, звонкое гудение, как будто где-то рядом проложена высоковольтная линия…

В кантину вошел джедай.