Старая сказка

Атенаис вольготно раскинулась на обитом бархатом диване, сунув отекшие ноги в домашние туфли на высоком каблуке. Ее статс-дама, мадемуазель де Ойлетт, завивала ей волосы горячими щипцами (а я-то всегда считала, что волосы у нее вьются от природы), а сама она угощалась сладостями из фиолетовой атласной коробочки.

Впервые я встретилась с Атенаис, когда ей было двадцать шесть. В то время она отличалась ангельской красотой. Сейчас ей исполнилось уже тридцать семь, и она вновь была беременна от короля. Лицо ее стало круглым, как головка сыра, а голубые глаза, такое впечатление, вылезали из орбит над пухлыми щеками. Живот ее приобрел столь устрашающие размеры, что она запросто могла использовать его в качестве столика на четверых, пусть и довольно неустойчивого, а ложбинка между грудей стала такой глубокой, что в нее благополучно поместились бы все серебряные столовые приборы.

Завидев меня, она удивленно приподняла бровь.

– Шарлотта-Роза. Какая приятная неожиданность!

– Мне необходимо поговорить с вами! – Я умоляющим жестом прижала обе ладони к груди.

– Вы, как всегда, исполнены драматизма. Что случилось?

– Мне нужна помощь. Падаю пред вами ниц и целую ваши ноги, образно говоря. Впрочем, если хотите, я готова проделать все это буквально, если только вы мне поможете.

– Так все-таки, что стряслось?

– У меня более нет сил терпеть. Я превратилась в рабыню. С таким же успехом король может отправить меня на галеры. Я буду прислуживать герцогине до тех пор, пока не превращусь в старуху. У меня отрастут волосы и борода до пола, и я сгорблюсь в постоянной молитве, став похожей на старую клячу. И хоронить меня придется стоящей на коленях, потому что разогнуть меня могильщикам не удастся.

Атенаис рассмеялась.

– Она и впрямь набожная особа.

– Набожная? Это еще мягко сказано. Она – не просто набожная особа, она – праведная, истовая ханжа…

Атенаис, улыбаясь, выставила перед собой руку.

– Я уловила общую мысль.

– Я сойду с ума, если и дальше останусь служить у нее. Она не ходит ни в театр, ни на балет, она неодобрительно относится к посещению салонов и предпочитает Нормандию Парижу.

– И впрямь, такая судьба хуже смерти. Бедная моя Шарлотта-Роза.

– И что мне делать?

– Ответ достаточно прост, – отозвалась Атенаис. – Вы должны выйти замуж.

– За кого? Кому я нужна? Я не такая красавица, как вы, Атенаис. Никто не позарился на меня, когда я была еще молода и непорочна. Так что кому я нужна сейчас?

«Мне уже двадцать семь, и я вываляла свое доброе имя в грязи», – отчаянно хотелось крикнуть мне. Вместо этого, я попыталась взять себя в руки и сказала:

– У меня нет ни красоты, ни приданого, ни земель. У меня нет ничего, кроме отцовского имени, и даже его я умудрилась опозорить. И за кого, по-вашему, я должна выйти замуж?

Атенаис задумчиво накрутила на палец золотистый локон.

– Вы можете идти, – сказала она мадемуазель де Ойлетт, которая немедленно поднялась и вышла из комнаты.

Атенаис помолчала еще несколько мгновений, не сводя с меня пристального взгляда.

– Вы мне нравитесь, Шарлотта-Роза, – произнесла она наконец. – Вы никогда не пытались завоевать расположение короля или нанести мне удар в спину. Вы умны, но не злонамеренны. И кровь ваша столь же благородна, как и моя. Я прихожу в ярость, глядя, как всякие ничтожества при дворе пытаются подняться повыше, добиваясь благосклонности короля. И вы можете быть мне полезны, да, можете. – Последние слова она произнесла почти шепотом, так что я едва расслышала ее.

Я стояла, боясь дышать, пока она разглядывала меня, задумчиво покручивая прядь волос на пальце. Затем, похоже, она пришла к какому-то решению, потому что перестала терзать локон и подалась вперед.

– Я знаю кое-кого, кто может помочь вам, но вы должны пообещать мне, что никому не расскажете о ней.

– Да кто же может мне помочь?

– Было бы желание, а способ всегда найдется, – туманно ответила она. – Вам понадобятся деньги, но здесь я помогу вам, если только вы не забудете, что обязаны мне лояльностью и благоразумием.

– Разумеется.

– Вам понадобится сильная воля и крепкий желудок, – предостерегла она меня.

Я подумала, что она имеет в виду хладнокровную решимость выйти замуж за человека, которого я не люблю, скорее всего, пожилого мужчину с брюшком и неприятным запахом изо рта. Я попыталась улыбнуться.

– Разве это не меня называют Дунамис?

– Вы должны быть уверены, что хотите именно этого.

Я шумно выдохнула.

– Я сама не знаю, чего хочу.

– Разумеется, знаете, – нетерпеливо заявила мне Атенаис. – Молодой человек благородного происхождения и состоятельный, который умеет вести себя при дворе, и который закроет глаза на ваши интрижки после того, как вы подарите ему наследника или даже двух. Достаточно привлекательный, чтобы не вызывать у вас отвращения, но не настолько красивый, чтобы обращаться с вами с презрением. Достаточно умный, чтобы вам не было с ним скучно, но не настолько, чтобы видеть вас насквозь. Достаточно богатый…

– Разумеется, я бы хотела иметь такого мужа. Но, позвольте спросить, где его взять?