Старьевщица

Но это еще полбеды. А вот целая беда заключалась в том, что жена Акулина завела себе молодого любовника (кстати, из числа этих самых художников), и, когда поняла, что дела мужа резко покатились под гору, быстренько решила развестись с ним. Ее ловкий адвокат сумел неоспоримо доказать в суде, что та часть недвижимости, которая не была оформлена на ее имя (а Андрей очень многое записал на нее), куплена в браке — а значит, считается совместной собственностью. В результате передела имущества Андрей остался на бобах. Ему едва хватило денег, чтобы отдать долги, в которые он влез в результате всех передряг. Утешало лишь то, что и Акулина попала в точно такое же положение — любовник довольно быстро обобрал ее и тут же бросил. Кстати, не последнюю роль в этом сыграл тот самый изворотливый адвокат… Из всей былой роскоши ей осталась только машина, красная «бэха» последней модели, и та самая двухуровневая шестикомнатная квартира на Кутузовском. Андрей после развода перебрался в двушку на проспекте Маршала Жукова, которую получили в свое время его родители. Именно там он уже несколько недель (а может быть, месяцев — ощущение времени в нем притупилось) и прозябал. Андрей так погрузился в грустные раздумья, что снова не заметил, как в баре появилась она… Та самая вчерашняя странная женщина. Хм, покупательница воспоминаний…

Старьевщица…

И она сразу подошла к нему, даже не обведя глазами зал, словно абсолютно точно знала, что найдет его здесь, на этом вот самом месте у окна. Сегодня вместо черного платья на ней был стильный брючный костюм темно-оливкового цвета, но Андрей все равно сразу узнал ее, хотя еще несколько часов назад совсем не помнил, как она выглядит. Но все равно как-то подспудно думал о ней. И ждал этой встречи, и вместе с тем опасался ее. Боялся — но и стремился. Как они с приятелями говорили в детстве: «и хочется, и колется»…

— …и мамка не велит, — прозвучал вдруг прямо над ухом низкий хрипловатый голос.

— Что? — встрепенулся Андрей. — Что вы сказали?

Да, это была та самая вчерашняя странная женщина.

— Я сказала: привет, — произнесла она спокойно и как-то обыденно, без всякого намека на улыбку. И села за его столик, прямо напротив. — Ну, что, заждался?

— Тебя? — вслед за ней он тоже резко перешел на «ты».

Женщина усмехнулась.

— Скорее, думаю, не меня, а денег. Я-то тебя пока не интересую. А вот денежки… Тебе ведь опять нечем заплатить за выпивку. Так что бы такое купить у тебя на этот раз? Может быть, поездки с папой на речном трамвае в «Бухту радости»? — Она точно говорила не с ним, а с самой собой, рассуждала вслух, нисколько не заботясь о том, понимает ли ее собеседник. — Нет, это, пожалуй, пока подождет. Давай лучше начнем с качелей.

— Каких качелей? — не понял Андрей. Он едва слушал ее и никак не мог собраться с мыслями. Увидев женщину, он всего лишь осознал, что вчерашняя встреча с таинственной незнакомкой ему не приснилась… Но и только. Все остальное, что произошло накануне вечером в баре, по-прежнему представлялось ему слишком невероятным, чтобы оказаться реальностью.

— Будто ты сам не знаешь каких, — хмыкнула она в ответ. — Тех самых, в Перово. У бабушки. В соседнем дворе. Кажется, это был двенадцатый дом?

Он только вытаращил в изумлении глаза. Откуда она знает? Но женщину совершенно не интересовали его эмоции.

— Я дам тебе за них десять тысяч, — деловито сказала она, — думаю, это хорошая цена за такое воспоминание.

— Долларов или евро? — машинально уточнил Андрей, в котором тотчас проснулся бизнесмен.

— Рублей, мой дорогой, рублей, — снова усмехнулась Старьевщица. — Дороже это не стоит… Ну как? По рукам?

Андрей пожал плечами. Вчерашние странности повторились вновь, он был растерян, не знал, что сказать.

Старьевщица не стала дожидаться, пока он придет в себя. Быстро поднялась и со словами «Деньги получишь завтра, до полудня» стремительно пошла к выходу.

Андрей опять ничего не понял.

Воспоминание третье

Андрей. Женщины

На следующее утро Андрей все-таки заставил себя подняться пораньше. В доме по-прежнему шаром покати, надо бы сходить в магазин, купить хотя бы самое необходимое. Дело оставалось за малым — найти денег, чтобы сделать покупки. Что ж, придется приниматься за поиски. Раньше, когда Андрей еще был «на коне», у него имелась манера повсюду разбрасывать, рассовывать мелкие деньги, а мелкими деньгами он считал тогда не только монеты, сдачу которыми и не брал никогда, а банкноты в десять, пятьдесят, сто и даже пятьсот рублей. Вот ведь была жизнь! И до сих пор отголоски этой привычки жить широко неплохо его выручали. То там, то здесь нет-нет да и находилось несколько купюр, благодаря которым он пока хотя бы не голодал. Но, разумеется, это не могло продолжаться вечно. И сегодня все места предполагаемых «заначек» оказались пусты, он исчерпал их.