Старьевщица

— Постараюсь пораньше! — Как любой мужчина, не привыкший выглядеть сексуально несостоятельным в глазах женщины, он чувствовал перед Дашей некоторую неловкость и хотел ее загладить. Это, наверно, позже, с возрастом, после многих повторяющихся неудач приходит этакий пофигизм: не вышло — и ладно. А первые разочарования в себе, как правило, даются мужчине весьма тяжело. — Вот что, давай сделаем так: я заеду за тобой на работу — часов в восемь, может быть, в половине девятого, мы поедем ужинать в твой любимый ресторан и там все обсудим. Договорились?

— Конечно! — радостно согласилась Даша.

Вечером они встретились прямо в ресторане. Увидев ее сияющие глаза, Андрей сразу понял: Дашка что-то придумала. Как она ни пытается молчать до поры до времени и сохранять таинственный вид, все, что творится у нее на душе, сразу угадывается. Ему, во всяком случае, это не составляет труда.

— Ну, давай выкладывай, что ты там припасла! — с ходу взял ее в оборот Андрей. — Что у тебя за гениальная идея?

— А откуда ты знаешь, что у меня гениальная идея? — опешила Даша.

— Не первый день замужем, — хохотнул он. — Так что же вы, сударыня, намерены мне предложить?

— Исполнение давней мечты! — с довольным видом торжественно объявила Дашка.

— Да неужели? Любопытно… И о какой же мечте идет речь? У меня их, знаешь ли, много.

— О речном круизе! — Даша радостно улыбалась, предвкушая его реакцию.

— Ну, этим нас не удивишь, — хмыкнул он. — Видали мы и Дунай, и Рейн, и Нил, и Амазонку…

— Верно… А по нашим рекам ты так ни разу не сплавал! Я понимаю — так многие москвичи за всю жизнь ни разу не выбираются ни в Третьяковку, ни в Большой театр, ни в Кремль, а питерцы — в Эрмитаж и в Русский музей… Но ты же столько раз говорил мне, что хотел бы увидеть и Волгу, и сибирские реки… А Карелию? Помнишь, ты мне рассказывал, как у твоей бабушки стояла в кухне доска разделочная, и там была надпись: Кижи, и картинка церквушки… И твой папа тебе рассказывал, как на байдарке сплавлялся… И вообще… помнишь песню? «Долго бууудет Карелия сниииться…»

— Дашка, — вклинился он в поток ее слов, — откуда ты все это взяла? По-моему, ты меня с кем-то путаешь. Какая доска, какие Кижи, какая Карелия? И что за рассказы отцовские про байдарки? Отец ушел от нас. А когда жили вместе, он мной и не занимался… Не помню я такого, чтоб он со мной проводил время…

— Странно… Как ты мог все забыть? — Даша сникла. — Ты же сам мне все это рассказывал. И вот — я помню, а ты нет. Андрюш, ты, наверно, шутишь…

— Ладно, Даша, не бери в голову, — отмахнулся он. — Главное, что твоя идея меня, пожалуй, и впрямь заинтересовала. И куда же ты хочешь сослать меня?

— А это ты сам выбирай! — снова повеселела Даша. — Навигация откроется совсем скоро, в начале мая, так что определяй маршрут. Хочешь — вниз по Волге, хоть до самой Астрахани, хочешь — на Север, через Питер, по Онеге и Ладоге, а хочешь — в Сибирь, например, по Лене или Енисею. Везде комфортабельные теплоходы, везде интересно. А уж красота-то какая! Если хочешь, я тебе дома фотографии покажу, я специально подборку сделала.

— Гм… Надо подумать, конечно, — почесал подбородок Андрей. — Но, похоже, ты меня уговорила.

И он, почитав интернетные форумы, выбрал маршрут Москва — Санкт-Петербург — Москва, через Ладожское и Онежское озера, с заходом в Карелию, Кижи и Петрозаводск и на Валаам. Время — июнь. Во-первых, к тому моменту планировалось закончить основные работы по дому и вплотную заняться садом, где постоянный хозяйский надзор не требовался. А во-вторых, можно было надеяться, что в июне погода на Севере уже установится. Ехать навстречу дождям, холодам и ветрам как-то не очень хотелось.

Рабочие не подвели его. Несмотря на все возможные заморочки и проволочки, каких в этом деле не избежать, к середине июня дом был почти готов и не только отделан, но даже уже были обставлены многие комнаты — мебель он заказал заранее. Так что круиза он ожидал в приподнятом настроении. Но стоило наступить дню, указанному в путевых документах, все резко переменилось.

И началось все уже на Северном речном вокзале, куда они с Дашей приехали. То, что он увидел, сразу резко ему не понравилось. Обветшалое вокзальное здание, давно не ремонтированные ступени лестниц, ведущих к причалам, отвратительный запах воды…

— Ну и воняет же! — не удержавшись, воскликнул он.

Даша принюхалась.

— Я ничего не чувствую…

— У тебя насморк, что ли? Да тут просто разит болотной тиной! Как можно это не чувствовать? Мерзость какая…

Запах показался ему столь неприятным, что даже мелькнула мысль развернуться и, наплевав на круиз, уехать домой. Остановило, наверное, только нежелание расстраивать Дашку. Идя к причалу, он себя уговаривал: бог даст, все как-нибудь обойдется. Может быть, так сильно пахнет только в самом порту, в городе, а когда они поплывут по открытой реке, запах рассеется. Или он принюхается к этой вони и не будет ее ощущать. Ведь научился же он как-то мириться с запахом кофе, который всю жизнь его так раздражает…