Старинный лад. Собрание стихотворений (1919 - 1940)

I

Мне хочется только с тобой говорить, С тобою читать и смотреть на мир. Без тебя – я в тоске от зари до зари, Без тебя – я беден и сир. Довольно разлуки! Я был не прав, Бросая упрек в небеса: Мне не надо искать тепла у костра И рвать на себе волоса. Я жду… Ты придешь, великий мой друг, Чтоб лаской меня согреть. Угрозы не страшны мне зимних вьюг, Далеко болотная бредь. Я жду, чтобы новую жизнь начать (И ты, и Алеша – со мной), Чтоб конец положить одиноким ночам И вражду прекратить с землей; Чтоб в любимом труде снова радость узреть, Чтобы с Фатумом кончить игру. Я жду… Ты придешь, чтобы лаской согреть, Мой великий, мой солнечный друг. 25 октября <ноября> 1931

II

К ногам твоим упасть с мольбою – Простить меня за тяжкий бред; И в тихом городке с тобою Забыть обиды мутных лет; И так зажить, чтобы ты знала Лишь радость неги и труда, Чтобы душа твоя звучала, Как не звучала никогда. 16 декабря 1931

III

Ветер траурным сторожем мчится По кладбищу, качая кресты. И встают незнакомые лица Из-под снежных могильных простынь. И истленными машут руками, Отгоняя предутренний сон, И чуть слышно звенят венками, Вспоминая печаль похорон. Стая воронов спит на ограде – Гости частые сирых могил – А над ними мигают в плеяде

Очи ясные горних светил. Там в овраге завыла волчица… Или это почудилось мне?.. Стынет кровь… Сердце пойманной птицей Бьет тревогу в ночной тишине. Но смотри! Фиолетовой зорькой Заиграли венки и кресты: Это солнечный луч небостворки Распахнул для земной нищеты. Стало радостно в городе мертвых. Никнут страх и тревога в груди. У могил, в пробудившихся ветлах, Ветер, утро встречая, гудит. 23 января 1932

IV

Всё разумно в подлунной природе: Оттого я и духом не пал, И служу на крахмальном заводе, И не сетую: жизнь глупа. Привыкаю в космическом плане На судьбу человека взирать. Волга течь никогда не устанет, –

Мне же время придет умирать. Я умру не в Симбирске, конечно: Жизнь (пусть трудная) – вся впереди, Лишь бы совесть была безупречна И любовь не иссякла в груди. Часто путь моих мыслей мне странен, И грядущее вижу во мгле, Словно я – в первобытном тумане На заброшенной в космос земле. Это – тягостный след одиночки, Но и он пройдет, как зима, А теперь – зеленеют почки И весенний струят аромат. Рано утром иду за Свиягу На завод, а жена – на базар. На реке серебристою влагой Хорошо освежить глаза. И отрадно домой возвращаться (Пусть устала от цифр голова) – Я не знаю большего счастья, Как с любимыми бытовать. Я решаю: изгнанье – награда, О какой я мечтать не смел. И видение Ленинграда

Словно было мне только во сне. 14 мая 1932

V

Всей прелести не передать Ни стихами, ни полотном: Вечерняя Волга! Вода Трепещет в ковше золотом. Неслышно плывет пароход – Феерический транспорант, – И тянутся в небосвод Затопленные острова. Невестами реют сады, Весенний пьют аромат; Навстречу им с каждой звезды, Как с лиры, струится романс. И чудо творит соловей – Великий контрапунктист, – И вторит ему Лорелей, И в трелях рождается Лист. В такие минуты забудь Обиды и суету! Восторженно дышит грудь, И жизнь, и любовь – в цвету. 16 мая 1932