Старообрядцы и евреи. Триста лет рядом

Старообрядцы Яков Карташев и его жена Анна жили в Варшаве, в небольшом домике-сторожке, примыкающем к старообрядческому кладбищу на Гроховской улице в микрорайоне Камёнек. (По данным польских историков, в 1961 году старообрядческое кладбище на улице Гроховской было ликвидировано, а захоронения перенесены на православную часть кладбища в варшавском районе Воля.) Карташев работал на кладбище дворником, могильщиком и садовником. Несмотря на свою крайнюю бедность, Карташевы предоставили приют Израилю-Исааку Мендзыжецкому, его жене Ривке, их 11-летней дочери Гении и взрослому сыну Вениамину. Позднее к ним присоединилась еврейская подпольщица Фейгеле Пельтель (она же Владислава Мид). Все они бежали в 1942 году из варшавского гетто. Кладбище перестало действовать еще до войны, однако порой туда приходили люди, посещавшие могилы, – и тогда евреям надо было прятаться. По словам Фейгеле, поначалу они прятались на кухне, «которая была настолько крошечной, что одному из ее обитателей приходилось выходить на улицу, чтобы принять посетителя. Она была частью небольшого дома на кладбище. Вход в нее вел через ворота, которые Карташев открывал тем, кого узнал в окно».

При этом Вениамин Мендзыжецкий, который внешне не был похож на еврея и поэтому мог не прятаться, стал открыто помогать Карташеву в работах на кладбище. Позднее он сделал в хлеву для коз ложную стену, за которой можно было прятаться всем скрывающимся у Карташевых. Хотя Карташевы никогда не просили вознаграждения за оказанную помощь, старший Мендзыжецкий ежемесячно им платил. Его сын Вениамин зарабатывал на жизнь, трудясь могильщиком и садовником. В то же время он и Фейгеле принимали активное участие в еврейском движении Сопротивления, контрабандно провозили оружие в гетто. Все пятеро прятались на старообрядческом кладбище вплоть до Варшавского восстания в 1944 году.

А вот еще одна парадоксальная деталь: прятавшимся евреям даже удавалось сохранять на старообрядческом кладбище подобие религиозной жизни и соблюдать основные праздники. Фейгеле Пельтель писала в своих послевоенных воспоминаниях:

Отец Вениамина контрабандой провез из гетто молитвенный платок, филактерии (коробочки с отрывками из Торы, которые евреи подвязывают во время молитвы. – Авт.) и молитвенник. Он следовал традиционным ритуалам и молитвам, а его мать каждую пятницу вечером зажигала субботние свечи. Хозяйка дома [Анна Карташева] предоставила семье в распоряжение два горшка, чтобы они могли использовать их для соблюдения правил кашрута – разделения между мясной и молочной пищей. В пятничные вечера на переполненной кухне маленький столик был накрыт скатертью, а на перевернутой тарелке горели две свечи. На столе не было еды, а тьма за окном отражала охватывающий жителей домика страх. Тем не менее праздничное настроение субботнего вечера проникло в тесное пространство.

Таким удивительным образом еврейская семья соблюдала кашрут в старообрядческом доме в Варшаве во время нацистской оккупации Польши. Все четверо членов семьи Мендзыжецких выжили и были освобождены Красной армией. После войны Вениамин Мендзыжецкий иммигрировал в США, а его родители и сестра – в Израиль. Известно, что помимо семьи Мендзыжецких и Фейгеле Пельтель Карташевы спасли в годы войны еще двух человек – семью Сладковских. 13 июня 1988 года «Яд Вашем» удостоил Анну и Якова Карташевых почетного звания Праведников народов мира.

Нам удалось обнаружить в базе данных «Яд Вашем» имена 18 старообрядцев, признанных Праведниками народов мира. На деле же, конечно, в спасении евреев в годы войны в той или иной форме принимали гораздо большее число сторонников древнего благочестия. Кроме того, нам удалось установить, что далеко не всегда в базе данных этого музея правильно указывалась конфессиональная принадлежность: порой сотрудники музея (как, например, в случае с семьей Кузьминых или Карташевых) не делали разницы между господствующей формой православия и старообрядцами. Можно предположить, что какое-то количество старообрядческих праведников были занесены в базу данных просто как «русские православные» – без указания на их принадлежность к старообрядческой общине.