Старосольская повесть

— Больно скоро ответа хотите, ваше высокоблагородие, — отвечал инвалид. — И пяти минут, почитай, нету, как сказали-то… А не шутки, путем обдумать надо, с женой поговорить…

— Ну а ты-то сам как? — настаивал гость.

— Я-то премного за честь благодарен. Мне, как отцу, куда как лестно… Но только не одному такое дело решать. Надо саму Настю спросить, я ее неволить не стану, а ее сейчас и дома нет.

«Господи, да ведь это сватают ее, — сообразил поручик. — Что же это, где я слышал его?»— Он порывисто сел, дернул неосторожно ногу, сморщился, но не охнул и замер, прислушиваясь.

— Вот как ты рассуждаешь? — сказал хрипловатый голос с насмешливой интонацией. — Я-то полагал, что в доме своем ты голова, а выходит, бабы у тебя своей волей живут да тобой еще командуют… — Он засмеялся резко и неприятно.

И при этих лающих звуках поручик мгновенно вспомнил майора, с которым ехал летом две станции, и все то, что услышал позже об этом офицере, уже работая на постройке.

«Так вот кто Настю сватает! — чуть не закричал он. — Старик безрукий, с изуродованным лицом, грубиян, казнокрад!..»

— Ну мною-то они, Егор Герасимович, еще не командовали, — возразил между тем за стеной спокойный голос Якова. — А коль до сей поры худого не делывали, то мне и лишать их своей воли не за что… Вот коль проштрафятся — тогда дело иное…

— Не так небось ты с барабанщиками своими разделывался? — опять насмешливо сказал майор.

— Нет, и с теми иначе не было, — так же твердо отозвался Настин отец. — А за восемнадцать лет ни разу не подвели.

— Ну эти-то, гляди, подведут… — Снова короткий смешок. — Да, впрочем, дело твое. Мне ты только скажи, когда ответа от королевны твоей дожидаться?

— Что ж, полагаю, что к завтрашнему утру я вам ответ доставлю. Верно, у их благородия — начальника округа заночуете?

— У него… Там и буду тебя ждать. А не придешь, сам в твою магазею, как нынче, наведаюсь — жениховское дело не гордое.

Стукнула отодвинутая скамейка, раздались удаляющиеся шаги, заглушая чьи-то слова, хлопнула дверь, заскрипел снег под окнами, дрогнул и залился колокольчик.

И вскоре уже опять в доме раздался голос Якова.

— Лизаветушка, подь-ка сюды… — и вслед за тем негромкий разговор.

А поручик беспокойно вертелся на сбитой постели, повторяя вполголоса растерянно и взволнованно:

— Ах ты господи!.. Вот история-то!