Старшина Империи. Часть первая

Я быстрее! Это я понял сразу после начала нашего боя. И что Ярик так переживал? Крылов двигался, вроде бы правильно, но как-то скованно, медлил на ударах, как будто не знал, что ему делать, даже не представляю, на что это списать. На долгое отсутствие рукопашных схваток, или привычку всегда пользоваться силой? Да, это ему не в спину стрелять с холма, и не бомбы закладывать в десантных ботах. Но всё равно, я не спешил, и прощупывал противника, пытаясь вывести его на атаку, что бы подловить, и развить своё наступление. Прямой удар в голову, боковой, он принимает на жёсткий блок, и отмахивается широким крюком, а я отскакиваю, предлагая ему сделать шаг вперёд, и снова топчемся напротив друг друга. Со стороны мы, наверное, напоминаем боксеров тяжеловесов на каком-нибудь чемпионате. И всё-таки, что Слава был так недоволен, снова ввернул это своё о моей важности, да тут настолько все, как у улиток, что я успеваю думать на посторонние темы. Главное, что бы Сарай и его люди не проворонили момент, когда Крылов включит силу, тогда будет опасно, но именно это и является моей целью, спровоцировать его на убийство при свидетелях, тогда не отвертится, и у Гусева с Гривасовым, наконец-то, появятся доказательства, или, хотя бы повод для задержания, а дальше дело техники.

— Не знаешь, из-за чего дуэль? — услышал я чей-то вопрос среди гомона в толпе.

— Да как всегда, женщину не поделили, Женьку из второго звена. — отвечали ему.

— А я говорил, нечего делать совместные корабли, вон, как в Норвегии надо, подразделения валькирий существуют отдельно….

Кажется, я достаточно отвлёкся на посторонние мысли, и создал видимость своей уязвимости, и противник решил этим воспользоваться. Как бы я подсознательно не готовился, и не хорохорился, но атака Крылова застала меня врасплох. Я как раз неторопливо обозначил двоечку, создавая видимость того, что проваливаюсь вперёд, как он, резко ускорившись, поднырнул под мои руки, и прошел вплотную ко мне, заключив в свои объятия, сомкнув свои руки на моей спине в замок. Ё моё, не ожидал я прохода! Я, даже не успел ничего сделать, как оказался в воздухе, а затем соприкоснулся спиной с матами, от удара выпуская воздух из груди, и клацая зубами, сразу вспомнив обо всех ушибах, полученных во время футбола. Какого-либо шанса на передышку он мне не дал, а тут же оседлал меня сверху, нанося размашистые удары руками по голове.

Я прикрывался от его кулаков, пытался прижаться к его животу, что бы выйти из этого удержания, но он, словно опытный борец, балансировал в недосягаемости, короткими ударами сбивая все мои попытки, а сам не допускал ошибок, и не проваливался в добивании, что бы я не мог захватить его руку. У меня, даже не получалось подкинуть его вверх при помощи своего таза, опытный гад. Оставался только один выход из ситуации, самый рискованный — скручивание. Перекинув левую ногу на правую, я провернулся под ним боком, просовывая между его ногой и своим телом руки, отталкиваясь от них, и продолжая крутиться, я буквально выскочил у него между ног, оказавшись сзади него, и тут же накинулся на его спину, нанося удары ему по голове. Попал по уху, по затылку, он повалился вперед, переворачиваясь на спину, и вот, уже я сижу на нём сверху, он не успевает защититься, и мой кулак ломает его нос, разбивает губы. Кровь хлещет во все стороны, что-то белое вылетает из его окровавленного рта, а я замираю на замахе, не зная, что делать. Я победил?! Мы же до первой крови! Что дальше? И тут меня сносит с него удар чьей-то силы, а по залу прокатывается громогласный крик:

— Отставить! Всем смирно!

Я вскакиваю на ноги, вокруг стоят вытянувшиеся во фрунт зрители и дежурный наряд морской пехоты, в двух метрах от меня неподвижно лежит Крылов, глаза закрыты, грудь еле вздымается при дыхании, а между нами стоит незнакомый капитан, от которого во все стороны расходятся мерцающие золотыми бликами волны внутренней силы.

— Разойтись! — дал он команду, и люди потянулись на выход из спортзала. — Этого в лазарет, а Вы, старшина, в свой кубрик до дальнейших разбирательств.

* * *

— Как вообще такое могло случиться?! — негодующе восклицал Долидуда, расхаживая по палубе. — Мне из-за тебя выговор впаяли, ты что, совсем из ума выжил, устраивать дуэль на борту корабля во время похода?

Мы находились в кубрике нашего отделения. Все мои бойцы расположились по своим койкам, и жадно внимали происходящему, а посмотреть было на что. Через десять минут, как я вернулся в расположение своего отряда, к нам ворвался разгневанный лейтенант в сопровождении всех обер-офицеров нашего взвода, и принялся отчитывать меня принародно.

— Мало того, он унтер-лейтенанта в госпиталь отправил! — подливал масла в огонь старший мичман Залесский. — А это саботаж! Прямой урон личному составу.

— И это тоже. — соглашался с ним Бажен Благоярович. — Как такое вообще возможно? Туров, ты стероидов объелся что ли? Николай Васильевич, а, Вы, что молчите?

— А что я, — улыбнулся в усы Аверков, его заместитель по взводу. — Я унтер-лейтенант, мне опасно конфликтовать со старшиной.