Старушка на курьих ножках

Филипп Лурье сидел в роскошном вольтеровском кресле у камина в роскошно обставленной гостиной своего огромного особняка. Он размышлял. Мысли, донимавшие его сегодня, были тяжелые, мрачные, вгоняли старика в тоску и отчаяние. Он был одинок. Филипп тягуче вздыхал, перебирал пальцами в ответ на свои мысли, шевелил бровями, ворошил угли в камине и снова принимался размышлять. Нет! Справедливости ради, долгая жизнь его была полна удовольствий, приключений, романтических историй и фееричных побед. Он любил, был любим, уважаем в высшем обществе, имел множество друзей и приятелей. Жаловаться на судьбу было бы грешно. Но кому он оставит нажитое? Кто скрасит его последние годы? Милая девочка Анри? Да, она, безусловно, прехорошенькая. Но ведь совсем не приучена к свету, равнодушна к блеску и роскоши высшей аристократии. Ее приятно держать подле себя для удовольствия и тепла. Филипп переместился в кресле, оперся о другой подлокотник. Оставить все племяннику? Прямой наследник, родная кровь. Но ведь совершенно непредсказуем! Отличный малый, умен, талантлив… но ведь совершеннейший космополит! И прохвост к тому же! Теперь обосновался в Германии и носа к старику не кажет. Весь в делах! Да и возраст… Лурье снова помешал угли в камине. Конечно, он очень, ОЧЕНЬ любил мальчишку Дюпре. Тот вырос настоящим мужчиной, достойным преемником. Но ведь совсем другой род! Другая фамилия. Чужая кровь. Рано или поздно он женится. Ему сосватают хорошую мадмуазель из хорошей семьи. Будет ли он счастлив – большой вопрос. Дюпре, в отличие от последних поколений Лурье, щепетильны. Они не позволят старшему сыну жениться по любви на красивой бесшабашной девочке из провинции. Нет, жена Бруно Дюпре будет избираться по самым строгим критериям на семейном совете за огромным круглым столом. Филипп снова вздохнул. Будет ли он по-прежнему вот так запросто вхож в тот дом? Как отнесется к нему молодая жена Бруно? И кто станет свято оберегать добрую память о славном роде Красовских-Лурье??? А ведь какой отличный был план сосватать Дюпре и девицу Третьякову! В него он вложил весь свой опыт, знания, деловые качества, передал ему фирму! В ней течет его древняя кровь. Из России мальчишка прибыл мрачнее тучи, стал замкнут, неразговорчив. Когда они виделись в последний раз? Филипп не смог припомнить. Невеселые мысли старика прервал звонок телефона. Он снял трубку.

–Аллоу, Филипп Лурье у аппарата.

–Филипп, любезный братец, доброго дня! – Луиза разливалась в трубку чистейшим весенним ручьем. – Как поживаешь? Как твое здоровье?

–Луиз, моя драгоценнейшая кузина! Рад тебя слышать! Мое здоровье в полном порядке! Как ты?

–Уже нет повода для беспокойства, благодарю тебя, мой дорогой. Когда ты окружен близкими людьми, купаешься в их любви и заботах, здоровье быстро идет на поправку! – коварная Луиза, сама того не ведая, била по самому больному.

–Совершенно с тобой согласен, Луиз, – искренне, но без былого энтузиазма пробормотал Филипп. – Как поживает Барбара?

–О! Она полна сил! Да это и необходимо. Мы, знаешь, затеяли ремонт в усадьбе. Работы полным ходом! Вернуть родовому гнезду былое величие – наш первейший долг, Филипп. А передать потомкам цветущее имение – святая обязанность! – Старик все больше мрачнел. – Как обстоят твои дела, кузен? Какие планы, прожекты? – продолжала коварная сестрица.

–Какие могут быть планы, если ты помнишь давно покойного ДеГолля еще мальчишкой? – совсем уж нелюбезно отозвался Филипп. – Живу в свое удовольствие, дела меня более не тревожат, всем занимается Бруно. Тебе об этом прекрасно известно, Луиз, – скрипел старикан.

–Как раз об этом хотела с тобой поговорить, кузен.

–Слушаю тебя, – Лурье навострил уши и буквально прилип к трубке.

–Буду откровенна и без всяких намеков скажу, Бруно отличный малый! Но ведь не сын, не внук! Разве ж можно, разлюбезный братец, отдать все, решительно ВСЁ в распоряжение пусть и близкого, но не родного человека. В то время, как есть родная кровинушка! Молодая, умница, красавица! – Филипп взглянул на трубку. Возможно ли? Далекая Луиз читала его мысли? – Сокровища Красовских должны достаться прямым потомкам! Иначе и быть не может! – продолжала мучительница.

–Да, но…ведь подписаны бумаги. Бруно успешный делец. О лучшем преемнике и мечтать не приходится. Мое дело растет и процветает. Это дорогого стоит, Луиз. Девочке придётся многому обучиться, прежде чем она сможет возглавить дом…

–Да как же ты можешь рассуждать о девочке, когда и в глаза ее не видел?

–А ведь, верно, Луиз! – Филипп отчаянно цеплялся за последнюю надежду. – Решено! Зову вас всех погостить у старика! Как тебе план?

–Огонь! Как говорят мои девицы, – отозвалась Луиза. – Да нам и самим пора уж познакомиться поближе, братец, – захихикала она.

–И то верно. Я рад! – совершенно искренне заявил Филипп. Огонь в его глазах разгорался, грудь наполнялась воздухом, жизнь играла прежними красками. – Ведь насколько я понял, Бруно намерен жениться. Этого давно стоило ожидать, но я как-то никогда не задумывался, кому именно достанутся кольца и тиары Красовских…