Старые девы в опасности

— Спасибо. Значит, так. Очень важно не вызвать ни малейших подозрений в том, что мы проявляем к фабрике профессиональный интерес. Вполне вероятно, что они уже сообщили своему человеку на фабрике, кто я такой. Конечно, Аннабелла Уэллс могла сдержать слово и не выдать меня, но слишком уповать на ее обещания не стоит. В конце концов, если они не знают, кто я такой, то зачем им было похищать Рики? Далее. Мы делаем вид, что уезжаем из гостиницы и направляемся по восточному шоссе в сторону Сен-Селесты. Если за нами наблюдают, то они увидят картину, которая их обрадует. Мы поднимаемся в юры и поворачиваем к фабрике. В это время вы с соответствующим полицейским эскортом также натравляетесь туда. Я вхожу и спрашиваю о Рики. Я возбужден и вне себя. Мне говорят, что мальчика у них нет. Я настаиваю, заявляя, что располагаю неопровержимым доказательством: мальчик на фабрике. Требую встречи с управляющим. Выпускаю вперед Рауля, который говорит, что, катая свою подружку, видел, как машина с Рики свернула к воротам фабрики. Они упорно стоят на своем, я закатываю жуткий скандал, говорю, что вызвал полицию. Тут прибываете вы с отрядом полицейских. Отводите управляющего в сторонку и говорите ему, что я — О.В.П. на отдыхе.

— Как? О.В.П.?

— Очень важная персона. Ситуация, по вашему мнению, складывается весьма деликатная. У вас есть сведения, что мальчик был похищен и один из рабочих за деньги согласился спрятать его на фабрике. Вы говорите, что я устрою всем большие неприятности, если вы не обыщете фабрику, и предъявляете ордер на обыск. Вам страшно неловко, от меня вас просто тошнит, но, увы, у вас нет другого выхода. Для проформы фабрику надо обыскать. Как же в таком случае поведет себя управляющий?

Брови Дюпона взвились вверх до предела, глаза округлились. Комиссар стоял неподвижно, сложив руки, с отрешенным видом глядя прямо перед собой. Аллейн ждал.

— Полагаю, — наконец произнес Дюпон, — он пошлет секретаря разобраться. Секретарь вернется с мальчиком и миллионом извинений. Управляющий уверит меня, что проведет тщательное дознание и накажет виновных.

— И что вы ему на это скажете?

— О, — Дюпон вдруг нахмурился и опустил руки, — трудный вопрос.

— Думаю, у меня есть подсказка. Прижав сына к отеческой груди, я отведу его и жену в машину, таким образом предоставив управляющему возможность предложить вам приличную взятку. Обратно я не вернусь, сочтя само собой разумеющимся, что вы станете рьяно исполнять свой долг и не упустите столь благоприятного случая схватить похитителей.

Лицо Дюпона озарилось улыбкой.

— Неплохая идея, — одобрил он. — Вполне приемлемая.

— Итак, мой дорогой Дюпон, ответьте на самый главный вопрос: сможем ли мы не вызвать ни малейших подозрений в том, что нас интересуют не только поиски ребенка, если будем действовать строго по сценарию, разумеется, сообразуясь с обстоятельствами?

— Операция под кодовым названием «Гастроль». Я слышал ваш телефонный разговор, инспектор, и отныне нисколько не сомневаюсь в ваших выдающихся актерских способностях. Что до меня, — Дюпон постучал себя кулаком в грудь, погладил усики и с неописуемо лукавым видом глянул на Аллейна, — надеюсь, не подкачаю.

2

Мистер Оберон взглянул на тело, лежавшее на кровати.

— Весьма умиротворенный вид, — произнес он. — Странно, не правда ли?

— Вставные челюсти, — пояснил Баради, — сильно меняют выражение лица.

— На коже выступили пятна.

— Что поделаешь, климат.

— Тем больше оснований, — с удовлетворением отметил мистер Оберон. — не медлить с похоронами.

— Разумеется.

— Если они действительно уехали в Сен-Селесту, то до послезавтра не вернутся.

— Но если у нового комиссара из префектуры есть мозги, они могли кое-что сообразить.

— Давайте, — сказал мистер Оберон, рассеянно поправляя вышитую розочками ночную рубашку с глухим воротом, прижатую скрещенными руками к твердой груди, — давайте предполагать худшее. Они находят ребенка. — Он поднял руку. — Да-да, это маловероятно, но вдруг. Наносят визит в замок, просят взглянуть на нее.

Оба помолчали немного.

— Прекрасно, — сказал Баради. — Они ее увидят. Зрелище будет не из приятных, но пусть смотрят, если очень хочется.

Мистер Оберон внезапно испытал прилив вдохновения.

— Нужны цветы, — порывисто произнес он. — Море цветов. Клумба. Покрывало из цветов, издающее божественный аромат. Туберозы, — негромко воскликнул он. — Они подойдут лучше всего. Я закажу. Туберозы! И орхидеи.

3

На протяжении трех миль Восточное шоссе шло вдоль берега моря, а затем плавно сворачивало вглубь материка. В этом месте от него ответвлялась проселочная дорога. Рауль свернул на дорогу, поднимавшуюся узкой спиралью в горы. Они покинули зону мягкого морского воздуха и ощутили горную прохладу. Легкий ветерок причесывал оливковые деревья и поднимал тонкие струйки ржавой пыли на дороге. Узкая полоска прибрежных строений совсем потерялась на фоне моря, неба и дышащей теплом земли, заполнивших собою пространство.