Старый Кёнигсберг. Часть 1

– Теперь к мужу! – развернулся к выходу Борисов, – Посмотрим, что за фрукт такой!

Глава 5

Сын Фетисова, жил отдельно от отца в элитном доме, с комнатными цветами, ковровыми дорожками и всякой другой атрибутикой роскоши в вестибюле и на лестничных площадках. Когда раздался звонок, он стоял у окна с бокалом вина в руке и бесцельно рассматривал, раскинувшийся внизу небольшой парк, в котором буйствовали осенние краски. Перед этим он без всякого результата несколько раз набирал номер свой жены, но её телефон был отключен. Звонок её отцу немного успокоил его – Лиля спала, и молодожену ничего не оставалось делать, как пить вино и любоваться видом из окна.

Подойдя к экрану домофона, он увидел перед входной дверью две внушительные фигуры.

– Кто? – спросил он.

– Полиция, уголовный розыск, – сказал старший из них и развернул удостоверение, – Капитан Борисов.

Другой оперативник тоже развернул и показал удостоверение. Отец предупреждал Романа, что к нему придут из полиции для беседы по поводу нелепой и трагической гибели телохранителя его жены.

– Входите, – разрешил он.

Оперативники поднялись на лифте на пятый этаж, дверь нужной квартиры тут же открылась, и на пороге их встретил молодой человек лет двадцати пяти, среднего роста, с худощавой фигурой, с мелкими чертами слегка удлиненного лица и модно постриженными густыми волосами, цвета спелой пшеницы. На левой скуле у него живописно располагался, затекая на глаз приличного размера синяк.

Он, конечно, сильно проигрывал внешне тому Аполлону, который в данный момент находился в морозильной камере морга, и единственным преимуществом у него было то, что он был жив, выбрит, выхолен, одет в красивый шелковый халат синего цвета, расшитый жар – птицами, и от него исходил волнами горьковатый запах дорогой туалетной воды.

– Проходите, – широким жестом пригласил он.

Оперативники прошли за ним в просторную гостиную, над интерьером которой явно поработали самые модные дизайнеры.

– Присаживайтесь, – вежливо улыбнувшись, сказал Роман, – Крепкие напитки не предлагаю, чай, кофе?

– Благодарим, не стоит, – вежливым тоном ответил Борисов, – Давайте сразу к делу.

– Я готов ответить на все ваши вопросы, – спокойно сказал Роман, усаживаясь в мягкое кресло, и поигрывая хрустальным бокалом, – Спрашивайте.

– Вы лучше расскажите сами, все, что вы знаете об этом происшествии, – предложил Борисов и включил в кармане диктофон.

Роман подумал с минуту и непринужденным тоном, как будто речь шла не о гибели предполагаемого соперника, а о загородной прогулке, стал рассказывать.

– Был второй день свадьбы, и после банкета и первой брачной ночи в отеле мы проснулись очень поздно , где-то часа в четыре вечера, и поехали к отцу Лили, в их загородный особняк. Лиля так захотела. Её гостиная была завалена подарками, их приносили те плебсы, которые не были приглашены на банкет. Мы выпили кофе и стали разбирать их. Ну, много чего надарили, были и настоящие драгоценности, и всякие дешевые безделушки, но в основном деньги, приличная собралась сумма. Мы раскладывали все подарки на отдельные кучки: деньги, драгоценности и ничего не стоящие вещи. Всякого хлама набралось много, и мы собирались отдать это прислуге.

В этом месте Роман замолчал ненадолго, скривил губы в иронической улыбке и продолжил:

– В одном пакете Лиля нашла стихи на поздравительной открытке и бутылку коньяка – «Старый Кёнигсберг». Я еще удивился, мне это сочетание показалась странным. Коньяк так себе, низкопробная дешевка, мы такой не пьем. Я подумал, что это от какого-то недалекого юнца, которые в великом множестве вокруг Лили вились. Ну и сказал, что этот коньяк тоже нужно прислуге отдать. Но Лиля прочла стихи, улыбнулась как – то так странно, взяла бутылку и пристально посмотрела мне прямо в глаза. Меня все это время, пока мы с подарками разбирались, страшно клонило в сон, и я , кажется, именно в этот момент отключился.

Вдруг раздались громкие голоса, я проснулся и не совсем понял, где нахожусь. Но тут Лиля, которая сидела напротив в кресле вскочила и закричала: – «Это ты подкинул в подарки бутылку отравленного коньяка ?»

Я опешил, такой разъяренной, как пантера, я её еще никогда не видел. И вы знаете, она мне в таком виде очень даже понравилась, ярость обычно портит внешний вид женщин, а она в этот момент стала просто сверх естественно красивой! Я хотел обнять её, но она вырвалась, ударила меня по лицу со всей силы, видите какой синяк, закрылась в своей спальне и зарыдала так громко, просто завыла как зверь, что у меня мороз по коже пошел. Непередаваемое ощущение!

В этом месте оперативники недоуменно переглянулись, а лицо Романа приняло отрешенное и восторженно – мечтательное выражение, видимо он прокручивал в голове воспоминания об этом моменте.

– А что потом было, – вернул его на землю Борисов.