Старый новый мир

— Как поживают последствия твоей схватки с коротышкой? — поинтересовался Максимилиан, когда я спустился вниз.

— Неплохо, — отозвался я, — очень неплохо. Еще раз спасибо за мазь.

— Если уже сейчас неплохо, то через пару дней все будет куда лучше. На меня эта мазь действует не так сильно, как указывает производитель.

— Может, все потому, что ты пьешь по утрам? — я без шуток указал на вполовину пустую бутылку. Наверно, опять с коньяком.

— Так я лучше просыпаюсь. Терпеть не могу кофе! — поморщился Максимилиан.

Я сел за стол напротив барона, чтобы оценить его состояние. Вроде бы не слишком пьян, а значит, можно вести нормальную беседу.

— Скажи мне, что я должен знать о жизни дворянина?

— Ты так спрашиваешь, точно мы нелюди какие-то! — возмутился Максимилиан и махнул рукой. — Я шучу, не переживай. Понял все. Что ты хочешь знать?

— Быть может, есть что-то особенное, что непременно выдаст во мне обычного человека? — в голове вертелось слово «простолюдин», но произнести его в отношении себя — ни за что!

— Как говорил мой дед, — задумался мой собеседник, — у хорошего дворянина должно быть образование, честь и конь. Честь открывает двери и приводит к хорошим знакомствам, образование помогает выжить и проявить себя в людях, а конь — заработать славу. Или просто оставить хорошее впечатление.

— Сложновато выглядит!

— А потом он добавлял, — Максимилиан словно и не слышал моей ремарки, — что, по сути, достаточно одного коня. Но дорогого. Люди судят по внешности, знаешь ли. Так было сто лет назад и так осталось сейчас. Смотрят на то, какой у тебя дом, поместье — сколько гектар и людей. Лошадь — дорогая ли порода. А если есть автомобиль, то, чтобы непременно под заказ.

Я молчал. Ничего нового я пока не услышал. Такое было не только в этом мире, но и в моем. Я догадывался, что имея дом и машину в столь юном возрасте, я был для многих не объектом восхищения и обожания, а зависти и сплетен. Человеческая натура оставалась одинаковой независимо от формы государства.

— Поэтому, когда ты говоришь о разнице между дворянином и обычными людьми сейчас, то ты ее и не заметишь. Порой человек с титулом может оказаться распоследней сволочью и преступником. Он только имеет больше средств на подкуп, чтобы избавиться от внимания со стороны полиции или других служб.

— Я понимаю, — для большего эффекта я кивнул, потому что Максимилиан после этого монолога принялся рассеяно водить вилкой по тарелке.

— А потому есть очень важный для тебя момент. Выгодный! У тебя хорошо подвешен язык, поэтому я думаю, что ты легко войдешь в общество. Не знаю, как с образованием...

Я хотел уже ляпнуть про свое заочное образование, как часто делал, когда меня спрашивали об этом дома, но сдержался:

— Неплохо, — только и ответил я, не вдаваясь в подробности. — Хорошо, что не надо знать французский, как в девятнадцатом веке.

— Я тоже об этом думал, знаешь ли! — неожиданно живо воскликнул Максимилиан Бернард. — Я уже ходил на занятия, когда дед как-то сказал: «хорошо, что у вас нет нужды портить рот этими корявыми картавыми звуками и гнусавить, делая вид, что ты — утонченная натура. Французами вы не станете, да и было бы кому подражать!»

— Хорошо сказал, — улыбнулся я. — Патриотично.

— Ха! Еще бы! Пока остальные страны то и дело устраивают небольшие междусобойчики, пытаются выгадать для себя побольше власти, мы — столп! Центр стабильности и мира! — он хрястнул кулаком по столу так, что зазвенела посуда. — Иностранные послы и дипломаты в первую очередь учат русский. Их семьи в полном составе приезжают к нам.

Тут он глубоко вздохнул и допил остатки из бокала, слегка наклонил голову и произнес:

— Нетрудно быть дворянином в наше время, Максим. Трудно оставаться человеком.

Глава 28. Плохой хороший дворянин

Вот уж какой философии я не ожидал от одинокого, замкнувшегося в себе парня, так именно такой: о человечности. Но он тут же нахмурился, бросил вилку на стол и хотел было дрожащей рукой снова наполнить свой бокал.

Стекло уже звенело от стука бутылки о край резного бокала, когда Максимилиан вдруг остановился и поставил емкость на место. Я терпеливо ждал, пока он закончит ее рассматривать.

— Да что это я, в самом деле... — глухо произнес он. — Совсем уж невежливо.

Мне показалось, что он общается с бутылкой коньяка, но хозяин поместья встал и, слегка пошатываясь, направился на кухню, откуда притащил пару тарелок с едой и поставил на моей стороне стола.

— Извини, — добавил Максимилиан. — С утра немного накатила грусть. И я тоже решил... накатить. Ешь, тебе надо набираться сил и восстанавливаться.

— Угу, — кивнул я с набитым ртом. Восстановление отнимало много сил и есть хотелось прямо не по-человечески. — Спасибо.

— Не стоит. Я всю ночь думал о том, что ты вчера говорил. Про вот эти вот свои цели и планы и решил, что тянуть не стоит.

У меня просто камень с души упал, когда я это услышал. В таком состоянии он мог сказать все, что угодно, вплоть до отказа. Забыл и все тут. Но он оказался честным.