Стать экологичным

Мне нравится быть представителем поколения Икс. Люди из пиара и рекламы, которые придумали подобные наименования, не знали, какой ярлык на нас наклеить, поскольку мы вели себя не так, как ожидалось. И это интересно, если вы принадлежите той же линии деконструктивистской философии, что и я (Хайдеггер, Деррида и т. д.). Когда Хайдеггер пишет слово «Бытие», он перечеркивает его буквой «X», и этот жест Деррида называет «вычеркиванием». Вы не можете сказать «Бытие» в совершенно положительном смысле, с каменным лицом, поскольку в таком случае Бытие сразу стало бы чем-то вроде огромного белого куска мыла, раздувшимся и твердотелым.

БЕЗ/ЗАБОТНОСТЬ — ореол заботы, ее аура. Когда нам начинают выкручивать руки, экологические речи приобретают сильный привкус махинаций агрокультурной эпохи, из-за которой у нас как раз и возникли огромные проблемы, то есть это всё тот же гигантский кусок белесого мыла. Я не хочу жить в мире, который будет создан подобными махинациями. Отстойность (говоря языком поколения Икс) сегодняшнего мира показалась бы в таком мире лучшим, что вообще было в нашей жизни. Я говорю о мире, основанном на постоянно растущей эффективности и постоянно растущем контроле за энергией. Вы, возможно, заметили, что некоторые люди мыслят экологическое общество именно так. Я же думаю, что это мир, в котором мы можем быть намного более щедрыми и креативными, чем когда-либо в истории, намного менее «озабоченными» в том смысле выживания, который враждебен реальным формам жизни.

Пластиковая забота, сведенная к своей голой схеме и эффективности, крайне токсична, особенно если масштабировать ее до величин Земли и практиковать в течение двенадцати с половиной тысяч лет. Нам нужна, напротив, игривая забота

. Но это не означает заботы, которая была бы циничной. Такой озабоченности нам хватает: крупные корпорации продвигают «позитив» в принудительном порядке. Сегодня вы должны распевать корпоративные песни, участвовать в коллективных мероприятиях по тимбилдингу, а на работе применять игровые интерфейсы (так называемая геймификация). Нам требуется что-то прямо противоположное, что-то вроде игривой серьезности

. У этого режима на лице всегда играла бы легкая улыбка, поскольку ему известно, что все решения в том или ином отношении ущербны. Расширенная забота, забота с ореолом без/заботности, с большей вероятностью пустит под свой зонтик другие формы жизни, поскольку она меньше сосредоточена на чистом выживании. Противопоставление эгоизма и альтруизма, которое мы порой акцентируем, само выстроено с позиции унифицированной заботы. Вы полагаете, что есть какое-то эго и оно нуждается в защите и развитии, так что забота о вещах, отличных от эго, будет предполагать почти что немыслимое опустошение эго, которое в ряде религиозных доменов агрокультурной эпохи называлось кенозисом (это греческое слово, обозначающее «опустошение»). Здесь определенно нет ничего забавного, да и вообще это кажется попросту невозможным. Это какой-то искусственный прием, напоминающий то, как люди смеются над буддизмом: ведь разве можно желать избавиться от желания?

Если мне не удастся привлечь вас к расширенной идее заботы, тогда, по сути, вся книга окажется пустой тратой кучи времени. Поскольку получается, что, хотя сам я соскочил с крючка и не забрасывал вас фактоидами, втайне я не даю соскочить с крючка вам и по-прежнему читаю проповеди, пытаясь исподтишка вас обратить. То есть я тоже занимаюсь махинациями, которые просто ниже радаров. В таком случае сам стиль моего письма на деле является полной противоположностью игривой серьезности: это была, получается, серьезная игривость, нацеленная на определенную цель и не без «позитива». Я, выходит, пытаюсь убедить вас и думаю, что верить — значит во что бы то ни стало не отказываться, а это как раз и есть разновидность втюхивания.