Владимир Батаев

Статейки

Всем нужен герой

Типы героев: классификация

Что нужно для того, чтобы написать книгу или хотя бы рассказ? Очень многое, но в частности в первую очередь нужен герой. Об этом и пойдёт речь. В основном, касательно жанра героического фэнтези.

Герои бывают разные. Попробуем классифицировать их типы.

1) Абсолютно положительный. Весь в белом, на белом коне, с именем своего бога на устах крушит Зло повсюду, направо и налево, не ведая сомнений.

Данный тип героя наиболее условен, потому как в реальности (а также в произведениях жанра фэнтези) практически не встречается. Да-да, это всего лишь распространённый штамп, образ того «как не надо делать». И не надо вовсе не потому, что это было сотни раз до вас, а просто потому, что это глупо и нелепо. Такой герой не реалистичен. Абсолюты вообще вещь не достижимая в реальности (ну или условной реальности художественного произведения, поскольку речь идёт именно о них, далее уточнений не будет).

Этот образ рыцаря на белом коне в сияющих доспехах, Прекрасного Принца, пришёл из сказок и рыцарских романов. В жанре фэнтези он не прижился изначально. Безусловно, можно отыскать произведения с подобным героем, но по некотором размышлении можно либо отнести героя к условно-положительным, либо само произведение к разделу «махровой фэнтезятины».

Вот вы, дорогой читатель, сможете сейчас по памяти назвать хотя бы три произведения, в которых действует абсолютно положительный герой, воин Добра без страха и упрёка? Я — не могу. И не потому, что мало читал, отнюдь. Безусловно, такие произведения мне тоже попадались, но прошли по краю сознания, не оставив после себя следа в памяти.

Потому что такой герой — не жизнеспособен и не интересен. Он утрирован до предела, причём только в одну сторону — в положительную. Если он ни в чём не сомневается — он попросту фанатик. А мало кто из современных читателей может считать фанатика действительно положительным героем. Автор может сделать из такого не ведающего сомнений фанатика условно-отрицательного героя, но это уже совсем другая история.

Время абсолютно положительных героев ушло вместе с рыцарскими романами. Вы можете использовать такой образ, если пишете, например, об одном из рыцарей Круглого Стола, ищущем Святой Грааль. Если сильно хотите — можете попробовать, но успех подобного мероприятия представляется крайне сомнительным. Это всё было, в своё время. Было и прошло.

2) Условно-положительный герой. Это норма. И образ действительно заезженный. В целом хороший парень, волею судьбы и обстоятельств вынужденный совершать Подвиг. Примеров масса, в том числе среди мэтров жанра, чьи произведения стали вехами на пути развития фэнтези.

Герой периодически сомневается, имеет ли он право убивать врага, является ли тот неисправимо злым и есть ли у него самого право вершить суд. Часто прокалывается на том, что щадит якобы раскаявшегося противника, а тот снова берётся за старое (так и рождаются многотомные циклы романов). Это и герои «Властелина колец», и Гед из «Волшебника Земноморья», и Ричард Рал из «Правил Волшебника» и многие, многие другие.

3) Условно-отрицательный. Герой себе на уме, сражается не за абстрактное добро против абстрактного зла, а только из личных мотивов или за полновесную монету. Наиболее ярким и классическим примером служит всем известный Конан-варвар.

Варвар, наёмник, вор, убийца, пират, а в итоге король. Кем только не побывал Конан за многие тома саги, число которых, как я слышал, давно перевалили за полторы сотни. При том, что создавший Конана Роберт Говард написал о нём всего один роман и несколько рассказов, то образ могучего северного варвара на протяжении саги неоднократно менялся в разные стороны. Иногда он чуть благороднее, порой чуть меркантильнее. Где-то рубит головы всем, вставшим на пути, без капли сомнений, а порой всё же задумывается, что его противник тоже тварь божья и право на жизнь имеющая. Потому его образ можно было бы отнести также к героям условно-положительным. Но всё же канонически Конан если и спасает мир, то начинает это делать из личных или денежных мотивов. Иные варианты с периодическими проявлениями благородства оставим на совести авторов, писавших те тома саги.