Статьи и лекции

Подобный случай был и с афонским схимонахом. "Оказалось, что иеросхимонах носит вериги, почти не спит, мало вкушает пищи, чувствует в теле такой жар, что зимою не нуждается в теплой одежде. К концу беседы пришло мне на мысль поступить следующим образом: я стал просить афонца, чтоб он, как постник и подвижник, испытал над собою способ, преподанный святыми Отцами, состоящий в том, чтоб ум во время молитвы был совершенно чужд всякого мечтания, погружался весь во внимание словам молитвы, заключался и вмещался, по выражению святого Иоанна Лествичника, в словах молитвы… "Когда ты испытаешь над собою, — сказал я афонцу, — то сообщи и мне о плоде опыта; для меня самого такой опыт неудобен по развлеченной жизни, проводимой мною". Афонец охотно согласился на мое предложение. Через несколько дней приходит он ко мне, и говорит: "Что сделал ты со мною?" — "А что?" — "Да как я попробовал помолиться со вниманием, заключая ум в слова молитвы, то все мои видения пропали, и уже не могу возвратиться к ним" (1,242).

Свт. Игнатий пишет: "Если же кто бы то ни был, движимый, по выражению святого Иоанна Лествичника, гордостным усердием, ищет получить преждевременно сладость духовую или сердечное молитвенное действие или какое другое духовное дарование, приличествующее естеству обновленному, тот неминуемо впадает в прелесть, каким бы образом молитвы он ни занимался, псалмопением ли или Иисусовой молитвой" (Письма. № 153). "Сознание своей греховности, сознание своей немощи, своего ничтожества — необходимое условие для того, чтоб молитва была милостиво принята и услышана Богом

" (1,155). Это, самое важное и ценное в христианской жизни, "Рассказы" оставляют совершенно без внимания. В них одна идея и одна цель: непрестанность и сладость молитвы. Об этом очень ярко свидетельствуют и заключающие первую часть Рассказов "Три ключа к внутренней молитвенной сокровищнице", где в перечислении основных условий и свойств молитвы осознании своей греховности, своей немощи как необходимого условия принятия молитвы Богомне сказано ни слова (119–120).

Опыт "Откровенных рассказов странника" всегда привлекал к себе мечтателей о духовном совершенстве, не изучивших основ святоотеческой духовной жизни. Причина такого увлечения вполне понятна — "Рассказы" предлагают быстрое средствобез познания своей духовной поврежденности, своих страстей и своего бессилия искоренить их собственными силамидостичь непрестанной молитвы и благодатных состояний[5]. А это, естественно, в высшей степени льстит ветхому человеку.

Известно, что "Рассказами" одно время увлекся даже свт. Феофан (Говоров). Однако позднее он писал: "Книжка — рассказы странника — внешний чин дела изображает, а писания отеческие — внутренний

"[6]. "В книгу — рассказы — не смотрите. Там есть советы, не пригожие для вас, которые могут повесть к прелести"[7].

* * *