Статьи о книге "Зохар"

Такого рода равновесие оказалось нестабильным и уже через несколько десятков лет было разрушено мессианским движением Шабтая Цеви (1626-1676), так называемым саббатианством. Это движение оказалось настолько глубоко связанным с актуальными чаяниями еврейского народа, столь могуче всколыхнуло еврейскую жизнь и до такой степени выпукло обрисовало деструктивное воздействие Зохара на традицию, что не может рассматриваться в качестве второстепенного эпизода истории и является существенным событием в жизни еврейской диаспоры.

Шабтай Цеви родился в городе Смирне (Измир) в Турции. Необычная и трагическая судьба этого человека была как бы предопределена тем, что день его рождения выпал по еврейскому календарю на 9-ое Ава. В этот день евреи постятся и скорбят о разрушенном Храме, и в этот же день, согласно известной Агаде, среди евреев должен родиться Машиах - сын Давида, освободитель Исраэля от тягот изгнания. Семья Шабтая, как сообщают некоторые свидетельства, возводила свое родословие именно к царю Давиду.

Рассказывают, что с юных лет Шабтай был славен среди соплеменников своим благочестием и поражал окружающих блестящим знанием Талмуда и каббалистических книг. Помимо этого, он был известен как аскет, очищающий свое тело тяжелыми постами, бдениями и пр.

В 1648 году (или в 5408 году по еврейскому летоисчислению; этот год согласно некоторым соображениям каббалистического свойства, считали годом пришествия Освободителя) Шабтай Цеви был провозглашен (или провозгласил сам себя) Машиахом, сыном Давида. Первые годы его деятельности в этом новом качестве ознаменовались многими чудесными событиями, слух о нем прошел по всему еврейскому миру, взбудоражил все еврейские общины. Число последователей Шабтая стремительно возрастало, и в скорое освобождение поверили тысячи и тысячи евреев. Многие из них продавали и раздаривали свое имущество, чтобы налегке идти в Иерушалаим, иные даже двинулись в путь. Известие о скором торжестве Исраэля вызвало особый энтузиазм у евреев Украины и Польши - ведь именно в эти годы там происходили чудовищные погромы, получившие в еврейской истории название Гзерат Хмельницкий (наказание Хмельницким).

Движение саббатианцев росло не только вширь, увеличивая размах своего влияния. Одновременно происходила и его внутренняя эволюция.

Первоначально Шабтай Цеви рассматривал Талмуд и Зохар как две стороны единого мировоззрения. Впоследствии, провозгласив наступление последних времен, он отверг Талмуд, практические заповеди и стал всю свою идеологию основывать на Зохаре и Каббале.

Саббатианство было все еще на подъеме, когда произошла печальная и неожиданная развязка - Шабтай Цеви и ближайшие его соратники приняли ислам (90). Это произвело тяжкое, почти шоковое впечатление на еврейский мир и положило конец открытому распространению саббатианских взглядов. Но эта неудачная реализация идеи Машиаха не прошла бесследно для иудаизма. Саббатианство обнажило ту огненную бездну, которая таилась для традиции в некоторых аспектах каббалистического учения, и долго еще среди евреев возникали споры и вспыхивали разногласия, в которых слышался отзвук могучего взрыва, потрясшего еврейскую жизнь в середине XVIII века.

__________

90. Неизвестно точно, что послужило главной причиной вероотступничества, но обосновывалось оно, разумеется, теоретическими положениями Зохара и новой Каббалы. Однако это принятие ислама не исходило из внутренних убеждений Шабтая и было только внешним. В Салониках до сего дня сохранилась секта последователей Шабтая, чьи воззрения и образ жизни лишь наружно совпадают с мусульманством (так называемые денмэ).

Движение Шабтая Цеви привело к тому, что внутри еврейской традиции сформировалось новое отношение к Каббале, и поэтому дальнейшая история Зохара в иудаизме может рассматриваться в ракурсе того влияния, которое саббатианская ересь оказала на евреев.

Мы расскажем о четырех выдающихся еврейских мистиках, живших чуть позже Шабтая, в судьбах которых сфокусировалась судьба Зохара в иудаизме и деятельностью которых была в значительной мере предопределена вся дальнейшая судьба Каббалы. Эти четыре личности явились полноценными выразителями тенденций, появившихся в еврейском учении под воздействием Зохара и новой Каббалы, они запечатлели в своих трудах и поступках не только светлые, но и - по крайней мере один из них - темные стороны такого воздействия.