Стажёр

Хотя нет — ещё один человек здесь был. Важный, мордато-усатый и снисходительно-брезгливый. В разношенных, но крепких сапогах, потёртой дублёнке и с бумажкой в руке. В эту бумажку он всех нас и записал обгрызенным карандашом. Осмотрел брезгливо, по-хозяйски, и во взгляде его читалось — хулиганы, тунеядцы, алкоголики.

Да мы и правда так выглядели. Гоблины, или гобы, как их здесь называют, от совсем мелкого до пожилого, морщинистого, были похожи на бомжей. Оборванцы, по-другому не скажешь. Малец вообще в одной вязаной кофтёнке на голое тело. От холода он стал совсем зелёным, как пупырчатый огурец в супермаркете.

Трое орков — или оргов — в одинаковых жилетках поверх фуфаек и серых штанах, щурили припухшие кошачьи глаза. Пахло от них странно — дикой смесью перегара и розового масла.

Нас всех пересчитали, написали каждому на тыльной стороне ладони порядковый номер, и отправили работать.

Работа была самая разная, но одинаково тяжёлая и грязная. Пока я вместе со всеми копал, тащил, грузил и перекатывал, размышлял о том, что бывший хозяин моего тела Дмитрий Найдёнов — отличный парень. Поднялся с самого низа, выучился — а ведь наверняка для приютского это было непросто — и поступил в университет. Не просто поступил, а закончил с отличием. Уж не знаю, с какого перепуга его понесло по полицейской части, но карьера у парня шла в гору.

Пока не вмешался я. И вот будущее светило сыскной полиции ковыряется в земле, таскает брёвна, мешки и чёрт знает что ещё.

Прав был мой отчим, когда говорил: учись, оболтус, не то станешь дворником! Выпрут из школы, придётся говно разгребать!

Как в воду смотрел...

К полудню объявили перекус. Мы расселись кто где, гоблины вытащили завёрнутые в тряпочки куски хлеба и принялись жевать. Орки потолковали с распорядителем, взяли заработанное и быстренько свалили. Тот уговаривал их остаться, но орги унеслись на повышенной скорости.

Распорядитель посмотрел им вслед и сплюнул. Его можно было понять — парни хотя и туповатые, но здоровые и в одиночку делали больше, чем трое гоблинов.

— Трависты, — сказал один из гоблинов, что сидел рядом со мной. Он был пожилой, бледная зеленоватая кожа болталась складками на худой шее, вяло свисали сморщенные уши.

— Кто?

— Траву жуют, — пояснил гоблин. — Она вонючая, так они её с розовым маслом смешивают. С маслом сильнее по мозгам бьёт. А если водочкой запить, совсем беда. Только об этом и думают, всё на это спускают — деньги, вещи...

Я посмотрел вслед сбежавшим оркам. Понятно, почему они так быстро пошабашили. Побежали деньги тратить.

Пока мы отдыхали, к распорядителю подогнали ещё несколько работников — пару гоблинов и орка.

Один гоблин показался мне смутно знакомым, но я к тому времени уже так умаялся, что внимания на это не обратил.

А потом, уже к вечеру, мне стало вообще на всё наплевать. Нет, Димка Найдёнов крепкий парень — но от такой работы кони дохнут.

Наконец распорядитель выдал всем дневной заработок. Объявил, когда можно подходить — на то же место, в тот же час. Гоблины согласно закивали, мотая острыми ушами.

Я взял деньги, сунул во внутренний карман. Мне было уже всё равно.

И косой злобный взгляд, который бросил на меня смутно знакомый гоблин, мне был как лёгкая щекотка.

Пошлёпал я к себе на квартиру. Идти было далековато. Но тратить на извозчика честно заработанные копейки не хотелось. Вместо этого хотелось пройтись по холодку, проветрить голову и заодно подышать свежим воздухом. Потому что дышал я весь день совсем не фиалками. Да и употел, как тот самый конь.

На окраине города фонари почти не горели, над головой в тёмном небе сверкали звёзды. Я шёл, глубоко вдыхая морозный воздух и почти засыпая на ходу.

Как видно, поэтому не заметил торопливого, тихого топотка за спиной. Только в последний момент что-то услышал и стал поворачиваться.

Но не успел.

Что-то свистнуло, мелькнула занесённая рука. В глазах вспыхнул и погас фейерверк.

Открыл глаза — лежу.

Причём не на улице, а уже в переулке, за домами. Пошевелиться не могу — так мне врезали, что никак в себя не приду. Только слушать могу, что надо мной говорят.

— Всё снимай! — шипит кто-то.

— Да ты что, исподнее никто не берёт, — возражает другой.

— Этот вонючий человечек меня места лишил! — шипит первый. — Нос мне сломал! Меня с работы выгнали, когда узнали. Я всё с него сниму, до последней нитки. А потом руки-ноги переломаю. Чтобы знал, как порядочных гобов оскорблять!

Кто-то в ответ фыркнул, засопел. С меня уже стащили шинель, и теперь тянули рубашку.

— Ботинки снимай, не спи! — шипел тот же голос, и я наконец узнал его. Это был тот самый гоблин из забегаловки. Тот, что пытался жрать котёнка. Вот гад.

Похоже, остался я без нижнего белья, судя по ледяному холоду под боками.

— Может, не надо? — в это время бубнили надо мной. — Запомнит нас, в полицию донесёт...

— Не запомнит, — гаденько захихикал гоблин. — Я фокус знаю. Забудет, как миленький.

Второй восхищённо присвистнул.

— У-у, ты слова знаешь?

Гоблин важно ответил:

— Наследственная магия. От бабки досталась. Только цыц — ты ничего не слышал!

— Могила! — поклялся второй.