Стеклянное проклятие

- Всем сердцем присоединяюсь к вашим словам! - воскликнула госпожа Беллхайм, удивленная, что беседа приобрела столь неожиданный оборот. Как и все присутствующие, она опасалась, что разговор двух ученых закончится совсем иначе. - А теперь я предлагаю всем оставить в покое стол и выпить по стакану пунша в салоне. Там вас ожидают музыка и танцы.

Она поднялась и хлопнула в ладоши. Прислуга помогла гостям встать - и весьма своевременно, так как некоторые из приглашенных едва ли смогли бы обойтись без помощи.

Когда столовая почти опустела, Оскар спросил:

- Это твоих рук дело, Элиза?

- Что ты имеешь в виду?

Оскар кивнул на толстяка с бакенбардами, который как раз наполнял бокал пуншем.

- Ах, это, - гаитянка лукаво улыбнулась. - Маленькое колдовство. На моей родине такие вещи случаются сплошь и рядом.

- Ты удивительным образом все устроила, - шепнул Гумбольдт. - Кто знает, как повернулось бы дело, если бы этот кретин высказал все, что думает. - Он наклонился и поцеловал черные вьющиеся волосы на макушке Элизы. - Как настроение? Хочешь потанцевать?

- Я думала, ты никогда этого у меня не спросишь, - Элиза протянула руку своему близкому другу, и под звуки вальса они направились в соседнюю комнату.

10

Только в половине двенадцатого Оскар почувствовал усталость. Ему и в голову не приходило, что танцы могут доставить столько удовольствия. Танцором он был совсем неопытным, но Шарлотта оказалась снисходительной партнершей и не жаловалась, когда он наступал ей на ногу или сбивался с такта.

- Кажется, вы оба неплохо проводите время, - улыбнулась Элиза. - Смотрите, чтобы не закружилась голова.

- По-моему, Шарлотта вообще не знает усталости, - проговорил Оскар, отдуваясь. - Я-то думал, что я в хорошей форме, но за ней мне точно не угнаться!

Он взглянул на кузину, которая как раз отплясывала мазурку с каким-то немолодым господином.

- Это, конечно, существенно, - заметил Гумбольдт, - но я бы хотел, чтобы ты все-таки сосредоточился на нашем деле.

- Что? - Оскар с трудом оторвал взгляд от девушки.

- Я говорю о том, что фрау Беллхайм рассказала мне после доклада мужа. Она упомянула дневник, который он вел в Африке. Там содержатся два важных момента. Во-первых - упоминается народ догонов, а во-вторых - некий метеорит.

Оскар моментально очнулся.

- Метеорит? Кусок горной породы, попавшей на Землю из космоса?

- Совершенно верно, - Гумбольдт оглянулся, чтобы убедиться, что их никто не слышит. - Я хочу показать тебе кое-что. Следуй за нами.

Оскар проскользнул вслед за Гумбольдтом и Элизой в одну из боковых дверей, за которой оказалась библиотека.

- Вот! - исследователь указал на высокий старинный шкаф с застекленными дверцами. - Тебе ничего не бросается в глаза?

Оскар вплотную приблизился к шкафу. На первый взгляд он выглядел безупречно, но вблизи оказалось, что некоторые стекла в дверцах выбиты или покрыты трещинами. Часть инкрустации отсутствовала, а в одном из стекол прямо посередине зияло круглое отверстие с оплавленными краями.

Юноша вопросительно взглянул на исследователя, и тот кивнул.

- Странно, не так ли?

- Что же это может означать?

- Понятия не имею. Все, что мне известно, - подобные отверстия имеются в стеклах во всем доме. Особенно в таких местах, которые малодоступны и не сразу бросаются в глаза. Фрау Беллхайм показала их мне, но сама она не может объяснить их происхождение.

- И что вы об этом думаете?

- Ничего. Сейчас этап накопления информации. Известно только то, что все эти повреждения появились только после того, как Рихард Беллхайм вернулся из экспедиции.

Исследователь скрестил руки на груди и выпрямился.

- Ты знаешь, что фрау Беллхайм поручила мне выяснить причину недуга ее мужа?

- Шарлотта мне рассказала.

- Хорошо. Тогда ты можешь представить, насколько для нас важно заполучить этот дневник. Я уверен: там мы найдем факты, которые нам нужны. Я уже просил фрау Беллхайм разрешить мне ознакомиться с записями ее мужа, но она наотрез отказала под предлогом, что там содержатся сведения исключительно личного характера. Однако мне кажется, что она просто боится взглянуть в лицо правде.

- И чем же я тут могу помочь? - Оскар заглянул в прохладные и насмешливые глаза своего новообретенного отца. - Минуточку… Ты… Ты хочешь, чтобы я его украл?

- Я хочу, чтобы ты его одолжил, - с улыбкой ответил Гумбольдт. - Я не могу приказать тебе сделать это, но у меня такое странное чувство… Словом, интуиция подсказывает мне, что в Африке с Беллхаймом что-то случилось. Что-то такое, о чем нам совершенно необходимо знать. Беллхайм делает все возможное, чтобы казаться обычным больным, но чем больше усилий он для этого прилагает, тем больше у меня сомнений. Знал бы ты его раньше! Это был отчаянный сорвиголова, полный неудержимой энергии и честолюбия. Он всегда точно знал, чего хочет и как этого добиться. На этом пути он набил себе множество синяков и шишек, но женщины боготворили его. Тот человек, которого мы видим здесь, - всего лишь жалкое подобие Рихарда Беллхайма. Или кто-то другой, пытающийся выдать себя за него.