Стеклянный сад. Щит царя Леонида

– Но куда я пойду? – Елена снова смотрела испуганно. – Говорила же тебе, что ничего своего у меня нет!

– Да господи! – Маша схватилась за компьютер, который стоял тут же, на кухне. – Ты как с Луны свалилась!

Мигом нашла она нужный сайт, где сдавались квартиры, и велела Елене собирать пока вещи. Тетка тоже не теряла времени даром и готовила калорийный завтрак.

К тому времени как были готовы блинчики с мясом, Маша нашла подходящую по цене квартирку в Дачном.

– Далеко… – сморщилась Елена.

– Зато дешево!

Договорились пока на неделю, и хозяйка сказала, что заедет туда перед работой, чтобы отдать им ключи. Разбудили девочку, поели, мигом перетаскали вещи в машину и отбыли, не встретив никого из соседей. Впрочем, как сказала Елена, она компанию ни с кем не водила, бывший муж это не приветствовал.

Милена выскочила из квартиры и побежала по лестнице. Страх пропал, теперь ее терзала холодная ярость. Голова была ясной, как будто не она видела, как Марина убила голыми руками троих здоровых мужчин и как потом она падала на пол с аккуратной дырочкой на виске. И как будто не ее, Милену, везли куда-то в багажнике, да не куда-то, а на смерть.

И кто в этом виноват? Кто втравил ее в эту историю?

Разумеется, Василий Андреевич. Когда все пошло не по плану, он тут же пожертвовал ею, отбросив в сторону, как будто она – апельсиновая кожура на дороге или пустая упаковка от мороженого. Ему, видите ли, оказалась нужна только Эльвира. Ну ладно, ничего, с этой стервой Милена разберется в первую очередь.

Лифт шел наверх. Милена не стала вываливаться из подъезда, а спряталась в закутке возле мусоропровода. И правильно сделала, потому что буквально через пять минут по лестнице скатились двое ее мучителей. Один был еще ничего, во всяком случае, шел сам, хоть и крутил головой, как обалделый.

Со вторым, как с удовлетворением отметила Милена, все было гораздо хуже. Он держал правую руку на весу и подволакивал левую ногу. Первый был красен, как вареный рак, второй – бледен до синевы. По щекам его тек холодный пот, было видно, что идет он с трудом и надолго его не хватит. Так и оказалось, напарник подхватил его, когда он попытался упасть возле двери.

«Так вам и надо!» – злорадно подумала Милена.

Накануне описываемых событий Иван Кочетов подошел к двери собственной квартиры и привычно надавил на кнопку звонка. За дверью раскатилась заливистая хулиганская трель, но никто не поспешил ее открыть, вообще никто к ней не подошел. Из-за двери не донеслось ни звука.

Что за дела?

Обычно, стоило ему позвонить, как дверь тотчас распахивалась. Чаще всего открывала мать, но иногда и Маруся. Но что с ними обеими случилось сегодня?

Мало того – кроме матери и жены в квартире должен быть Антон. Мог бы и он в кои-то веки открыть родному отцу! Распустили бабы парня! Задницу со стула поднять лень!

Иван позвонил еще раз и еще – но с тем же результатом. То есть без всякого результата.

Тут он вспомнил, что мать с Антошкой с полдня уехала на дачу к своей то ли двоюродной, то ли троюродной сестре. У той дача в каком-то захудалом садоводстве – шесть соток черноплодной рябины и избушка на курьих ножках. Хотя рядом лес, в котором отродясь не бывало грибов, и озеро, в котором нельзя купаться, потому что на другом его берегу находится птицефабрика, которая спускает отходы в это самое озеро, двоюродная или троюродная сестра отчего-то утверждает, что у них на даче целебный воздух.

Ага, куриным дерьмом несет!

«Зато яйца в магазине дешевые», – утверждала мать, для того и ездила в это садоводство.

Так, с матерью и сыном все понятно, но жена-то где? Она-то должна быть на месте, возле семейного очага? Должна с работы явиться и мужа с горячим ужином ждать.

Иван окончательно убедился, что никто не собирается открывать ему дверь, и полез за собственными ключами.

Открыть дверь удалось не с первой попытки.

Наконец Иван открыл чертову дверь, ввалился в квартиру и мрачным голосом выкрикнул:

– Маруська, ты чего не открываешь? Муж усталый с работы пришел! Ты спишь, что ли?

Но ему никто не отозвался.

Мало того – собственный голос прозвучал гулко и одиноко, как он звучит только в пустой квартире.

Оставалось признать очевидное: дома никого не было.

Иван скинул ботинки, нашарил на привычном месте тапочки, прошел на кухню и уставился на стол.

Обычно к тому моменту, как он подходил к этому столу, на нем уже дымилась тарелка горячего супа. Чаще всего – свежих щей с говядиной или куриного супа с лапшой, но иногда и его любимого борща с пампушками, такого густого, что ложка в нем стояла. Откуда этот суп на столе появлялся, кто его готовил, кто ставил тарелку на стол – его не интересовало. Просто к его приходу с работы суп должен быть на столе. Это закон природы, непреложный, как смена дня и ночи.

Но теперь на столе не было тарелки.

Там были только пыль, хлебные крошки и одинокая муха.

Муха особенно возмутила Ивана.

Он хлопнул по столу кулаком, естественно, промахнулся и задумался – что делать.

Первое, что пришло ему в голову, – позвонить жене.