Читаем Стелла Крамриш, Присутствие Шивы полностью

Аллегория четырехликого бога Времени аналогична и близка концепции четырехликого лингама. Так как в обоих пребывает Шива, две формы совпадают; лики Калы есть маски Шивы. Четыре лика лингама, обращенные в четырех направлениях, приветствуют солнце в четыре важных момента его годового цикла. Они сориентированы во времени. В то время как онтологический символизм лингама концептуально включает элемент пространства, он не охватывает измерение времени, которое пребывает в Шиве.

В Крита-югу, Совершенный век, великий риши Танди восхвалял Господа Шиву как ход времени — годовой цикл, цикл юг и т. д.171

Через встречу Великого Бога с Калой и его самоузнавание, в лингаме, онтологическом символе Шивы, отразилось измерение времени. Лингам теперь включает в себя энергию чувств и стихии вместе со временем, условием их существования. Если у них отнять время, в мире физической реальности они не смогут функционировать, произойдет разложение и рассеяние. Смерть встроена в структуру времени. Все виды поведения управляются Временем172. Кала действует во всех существах. Вселенная преисполнена временем; все действия, все отношения, все виды поведения обусловлены Калой.

Смерть, прекрасная юная богиня, действует не по своему усмотрению, а управляется Калой, чье темное присутствие маячило в последствиях потушенного пожара, в котором Брахма намеревался спалить космос. В этот момент

рудра как Стхану сообщил Времени свою йогическую силу отрешения. Он заставил Творца придать времени вечный циклический ритм, перемежая периоды разворачивания и деятельности периодами свертывания и покоя. Стхану, неподвижный столб, содержал в себе безвременную неделимую вечность Абсолюта, которую йоги реализуют в самадхи. Абсолютное неделимое Время — это качество реализации Абсолюта. Великий Бог, Владыка Йоги как Стхану есть воплощение парадокса Абсолютного Времени. В этом аспекте он — бог Махакала, «великое», или трансцендентное, Время в противоположность Кале, относительному времени, условию существования Вселенной.

Относительное время появилось впервые как раз перед изначальным рассветом. Его полет был полетом стрелы Ру-дры; он заставил Отца разжать объятия и отпустить дочь. Семя творения упало на землю.

Изначальным действием Рудра заставил время проявиться. Хотя Рудра был его причиной, время действовало против намерения Рудры. В этом отношении, однако, оно следовало образцу, установленному самим Рудрой, который приготовил семя, а затем пытался предотвратить последствия. Не было прямого пути, ведущего к творению.

Рудра, Владыка Йоги, оставался внутри недвижимым, неизмеримым абсолютным временем. Он содержал в себе внутренний эквивалент Непроявленного. Он стал причиной относительного времени, условия существования Вселенной. Как и время, Рудра, Дикий Стрелок, несет смерть. Великий мифический риши Танди — воспевший Рудру в своем гимне в первом Совершенном веке, Крита-юге, — знал Великого Бога не только как годовой ход Времени173

, но также как Смерть, Время, конечную причину времени, и он знал его как вечность174. Видение риши Танди в Кри-та-югу включало Калу и Махадеву, предвосхищая их проявление в Кали-югу.

Неистовый Бог Ригведы на заре мироздания не раскрыл свой лик. По луку и стреле узнавали того, кто может оборвать короткую жизнь человека и животного. Образ действий Рудры Трьамбаки соответствовал чертам лица Калы-Агхоры175.

На заре творения Дикий Охотник направил стрелу в акт совокупления. Стрела предотвратила бы появление жизни, если бы не вмешалось время, позволив семени Творца упасть. Время было тогда против Рудры; оно содействовало цели Творца, Рудре же обеспечивало поле действия. Время играло двойственную роль, как и сам Рудра. Дикий Охотник, подготовив семя для Отца, препятствовал последствиям. Творение рождалось в муках двойственности. Напряженность разрешилась в безграничном покое Рудры, Владыки Йоги. Когда ему самому предстояло родиться из ума или дыхания Брахмы-Творца, он принял форму Стхану, столба. Это был ответ на поручение Брахмы творить смертных. Или, по другой версии, он погрузился в воды. Когда его свет озарил воды, в них возникли растения. Его пребывание в воде было долгим; в трансе для него время не существовало. Однако для Брахмы-Творца время имело значение, и задачу населить землю он передал Дак-ше. Когда Рудра наконец поднялся из вод и увидел людей, не им созданных, он пришел в ярость.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.

В книге впервые в отечественной науке предпринимается попытка проанализировать сведения российских и западных путешественников о государственности и праве стран, регионов и народов Центральной Азии в XVIII — начале XX в. Дипломаты, ученые, разведчики, торговцы, иногда туристы и даже пленники имели возможность наблюдать функционирование органов власти и регулирование правовых отношений в центральноазиатских государствах, нередко и сами становясь участниками этих отношений. В рамках исследования были проанализированы записки и рассказы более 200 путешественников, составленные по итогам их пребывания в Центральной Азии. Систематизация их сведений позволила сформировать достаточно подробную картину государственного устройства и правовых отношений в центральноазиатских государствах и владениях.Книга предназначена для специалистов по истории государства и права, сравнительному правоведению, юридической антропологии, историков России, востоковедов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение