Стена между нами или семь ночей (СИ)

Вытер лицо, не стесняясь, не прячась. Зато нас поражая своими слезами. Еще больнее стало. Щемит в груди, орать хочется, а даже слова сказать не смогу. Андрей же совсем оторопел, смотрит на брата, как на чужого человека. Что у него в голове творится? Что мне сделать? Как помочь? Что сказать? Или молчать лучше?

Леха встал как-то замедленно, вздохнул тяжело, фонарик на скамейке оставил.

— В машине буду, — словно боясь нам помешать, развернулся, ушел.

Андрей не стал останавливать. Как и я, просто стоял и смотрел ему в спину, покуда темнота не поглотила его силуэт.

Вряд ли слова Лехины переубедили Андрея, но и самому Лехе было сложно это сказать, признаться самому себе, что винит брата ни за что. Словно извинение между строк.

Так ли сейчас думал Андрей? Посмотрел на него: глаза снова закрыты, качнулся. В панике поймал его, тяжелый, зараза, подтащил к скамейке, усадил, скинув фонарик на землю. Полумрак спрятал от меня лицо друга.

Ему плохо? Или алкоголь в голову ударил? Что делать? Леху позвать? Нельзя же Андрея тут бросить.

Тяжелый вздох, надрывный, руки его у меня на талии, уперся головой мне в живот. Его трясет немного, но, кажется, слез не было.

— Эй? — позвал его, он головой качнул. — Что нет?

— Заткнись, — не зло, а печально как-то.

Ладно. Замолчал. Хотел руку ему на затылок положить. Передумал. Странно себя как-то чувствую. Жалко его, обнять в ответ хочется, успокоить. Прямо как тогда тетю Наташу. Или не с такими чувствами?

Задумался, хоть и не время и не место для подобных размышлений. Как-то неправильно все. По-другому представлял реакцию Андрея. Похоже, он просто раздражен. Или я не прав?

Попытался отстраниться, но он крепче схватил. Ветерок легкий, живот лизнуло холодом. Футболка мокрая? Значит…

— Из-вини, — тихо ответил мне, как ножом по сердцу такой надрывный голос.

— Ни-чего, — невольно сымитировал его речь.

Ни черта я о нем не знаю, не могу понять его чувств. Ему хреново как никогда, а я даже сделать ничего не могу. Ненавижу себя за это.

Аргх!

Резко и с силой выбрался из его объятий, сел рядом, цапнул за голову, к себе привлек, на плечо уложил. Лоб горячий, да он весь походу горячий, дышит тяжело. Чуть ближе ко мне, носом в шею уткнулся, у меня аж мурашки нехорошие стадом по спине и рукам. Замер, боясь пошевелиться.

— Эй? — осторожно позвал его. Молчит, лишь накренился сильнее, сейчас свалимся со скамейки. — Ты дрыхнешь, что ли? — свистнул ему в ухо, он буркнул что-то недовольно. — Слышь?

— Меня вырубает, — признался мне честно.

Приехали, блин. Как его теперь обратно тащить? И все-таки… опьянел, значит, нервы чуть отпустили. Это меня радует.

— Пьянь, — со смешком обозвал его, наклонился, придерживая его рукой, поднял фонарик, в лицо ему посветил.

Тот скорчил мне рожицу. Ага, неприятно? А мне каково было? Но… глаза закрыты, такой спокойный, мирный, как ненастоящий.

И о чем я только думаю?!

С психом по отношению к самому себе встал, его тоже поднял, чуть не повалился на могильную плиту его родителей.

— Да что ж ты творишь, зараза, — зашипел на него, прогибаясь под его весом.

Он вроде чуть в себя пришел, не так наваливаться стал. Тихонько повел его по тропинке, светя фонариком.

— Спасибо, Кир, — еле слышно, споткнулся, я с трудом выпрямил его.

— Топай молча, — нервно ответил, хотя и с улыбкой.

— Понял.

Странно это. Кладбище, он пьяный, темень и тишина. А мне хорошо. Даже здесь. Потому что с ним?

Фонарик тускло освещал нам путь, не вылавливая кресты и могилы, словно просто шли по дороге куда-то за светом, вперед.

Уже многого не понимаю и себя в том числе, а на сердце спокойно, тихо, уютно.

Добрели уже на полусогнутых к воротам. Леха заметил, выскочил из машины, перехватил Андрея. С меня будто гири сняли. Затащил его на заднее сидение, я теперь сам отправился туда же. Андрей повернулся, грохнулся на пол, проснулся на мгновение, заполз обратно и голову мне свою на колени.

Совсем охренел, гаденыш.

Леха двери захлопнул с какой-то нехорошей улыбкой на харе, занял место водителя. Тронулись.

Смотрю на спящего Андрея. Все равно тревожно за него. Сейчас он спокоен, но проблему не решили. Да и понятное дело, такое быстро переварить нельзя. Но теперь у него есть я. Да…

Хорошо ли это?

Сам уже не знаю. И не могу знать. В его голову не залезешь.

Машина чуть резко качнулась, несколько прядей упало Андрею на лицо. Не задумываясь, откинул их назад, засмотрелся на секунду. С улыбкой мысленно поздравил его: «С днем рождения тебя. С днем рождения». Сам от себя охреневая, цокнул языком, поднял глаза, тут же нарвался на заинтересованный взгляд Лехи.

Да знаю я, как это все выглядит! Знаю!

— Спасибо, — в ответ на мой мысленный ор, произнес Леха. — Спасибо, что помогаешь мне с ним.

Кивнул, не желая игнорировать слова благодарности. Тем более что он действительно искренне это сказал. Искренне…

Странные они оба. Или это я странный. При первой встрече, что с одним, что с другим ― негатив зашкаливал. Теперь все хорошо, даже уютно с ними. Леха оказался не такой уж законченной тварью.

Думаю, его тоже можно понять, если узнать поближе… Можно…