Стена плача

- Мы примеряли все эти страны и города... Как перчатки... Но прошло еще не меньше трех месяцев, пока мы не остановили свой выбор на Индийском океане, под теплом крыши Жориной ладони. Как он нарек, так и случилось. Мы всей гурьбой - я, Аня, Юля и Нана, Юра и Жора и даже Вит с Ирой летали на вертолете от острова к острову, выбирая лучший, затем изъездили каждый из них вдоль и поперек на джипе, и потом исходили пешком. Чтобы не было никаких недоразумений. Если не хочешь ошибиться, изучай местность легкой трусцой или короткими шажками. Так мы и поступили.

- Вы бы еще проползли по нему на пузе, - подтрунивал Жора, - с севера на юг, потом с запада на восток. Или от самого центра к периметру по спирали.

И мы ползали. Жора не отставал. Он сознавал всю полноту ответственности каждого из нас и смеялся над нами только для того, чтобы нас подзадорить. Остров нравился.

- Интересно, понравился бы он вашей Тине? - спрашивает Лена.

- Тине - не..

Я даже закрыл глаза.

- Тине - непременно! Еще бы!

Я без тебя совсем... я без тебя вообще...

нет у меня проблем... есть миллион вещей...

есть миллионы дел... за день решаю все...

я без тебя - совсем... я без тебя - вообще...

я без тебя не здесь... я без тебя не та...

крови тугая смесь... в сердце частит не в такт...

жизнь заставляя петь... гну бытие в дугу...

я без тебя не здесь... я от себя бегу...

мир без тебя бледней... жжёт мне ступни стерня...

мне без тебя не петь... я без тебя - не я...

Вот остров! Это её остров!

Этот остров нравится мне, нравится! И это значит, что у нас с Тиной вкусы-то не разные - одинаковые! Близкие! Наши острова рядышком-рядышком... Если это не один и тот же наш остров!

- Похоже, - кивает Лена, - есть что-то в вас... Знаешь, я давно...

- Еще несколько недель, говорю я, - мы потратили на то, чтобы обосноваться на этом острове. Теперь, привязавшись к конкретной местности, можно, казалось бы, было заняться строительством...

Мы просто насели на султана Брунея, и наш Хосе дал согласие.

Пока в его хоромах занимались перестройкой его дворцов в лабораторные помещения, на острове полным ходом шло строительство экополиса нового типа. Это не были пещеры, как не были и современные технополисы, города-небоскребы со всей инфраструктурой. Минимум удобств. Мы не монахи, но выше их.

Саша не давала Жоре покоя:

- Ты хочешь превратить страну в большой монастырь?

- Мы должны переспать с богатством и затем подняться над ним. А вообще-то я скажу так: это будет еще один лозунг на нашем знамени: «Нам нельзя быть богаче самого бедного!». В этом - величие любой власти, ее победоносность и совесть, и ее божественный сенс. У власти должен быть стыд, самый обыкновенный стыд. Это главное, что всем нужно понять.

- Так много всего главного, - сказала Валя Пинская.

Жора и тут не упустил возможности наставлять. Он настаивал:

- Погоня за богатством, за успехом и славой обусловлены завистью, только завистью и больше ничем. Победить в себе зависть, когда вокруг столько богатых и сытых, человек не может. Быть богатым и знаменитым - это крик и последний писк нашего времени. Но это не девиз совершенства. Мир наш ором орет: «Стань успешным!», «Делай деньги!», «Живешь только раз!». Мир занят в основном добыванием материальных благ, но нет концепции увеличения духовной прибыли. Церковь? Нет. Она не объясняет преимущества духа над материей. «Блаженны нищие духом!» - вот формула любого успеха и жизни в веках. Иисус никому не завидовал и был беднее самого бедного. Но был совершенен - и этим баснословно богат.

- Это будет страна святых? - спросил Алька.

- Возможно...

- Это будет большой киббуц? Или орден тамплиеров?.. Знаешь, даже безумие должно быть в рамках разумного, - сказала Тамара.

Нужно было показать это преимущество так, чтобы каждый, даже ленивый, захотел там жить!

- Это был бы третий Иерусалим? - спрашивает Лена.

- Ты уже тоже читаешь мои мысли.

- А кто еще?

Тина...

Я не произнёс её имя. Но другое не могло мне прийти даже в голову.

Я бросил всё и улетел на край света. Да, я скучал по одиночеству, как осенний баобаб по дождю, я уже просто требовал для себя одиночества. Все эти ватиканы и мадагаскары, все эти Мон-Сен-Мишели и Бермудские треугольники уже сидели у меня на голове!

И парижи, и ерусалимы!

Даже остров Пасхи мне опротивел!

Свободы!..

Я просто ором орал... Создавая только видимость непомерной тоски и усталости... Тайно же я мечтал...

Вы не поверите - о встрече с той, кто...

Ой, только не травите мне душу!

Я много раз вспоминал, когда в первый раз ее увидел. И никак не мог: то ли сон это, то ли реальность? Чудеса, конечно, случаются и в наши дни! Вот и случилось... Чудо! Одно из ее первых появлений я помню отчетливо. Это был не сон, я рано проснулся...

Вы когда-нибудь видели раннее утро в пустыне? Когда воздух напитан прохладой ночи и ещё виден белесый мигающий блеск западных капелек-звёзд, а восток неба уже разгорается алым пожаром над чёрной ломаной линией горизонта и глаз уже видит в воздухе мириады мельчайших частиц пустынной пыли...

Вы не видели?!