Стенд

Всем хорош космопорт славного города Униаполиса — и чистотой, и вышколенной корректностью обслуживающего персонала, и невысокими таможенными сборами, и лояльностью иммиграционного контроля.

Нигде более во всей обитаемой Вселенной нет такого количества бассейнов, кортов, манежей и тренажерных залов на душу прилетающего населения. Самые искусные массажисты, самые новейшие безалкогольные витаминизированные коктейли, самые лучшие оздоравливающие процедуры, отдельные и коллективные клубы водо-траво-цвето-звуко и аромо-лечения. Мебель здесь удобна, интерьеры ненавязчиво привлекательны для глаза, уровень неприятного шума снижен до еле заметного фонового шороха. Нет, что ни говорите, всем хорош славный порт Талерлана! Развлечений вот, разве что, маловато.

Особенно — развлечений неоздоровительного характера.

Бары — только безалкогольные и все насквозь жутко полезные. Никаких тебе азартных игр — они повышают давление и могут вызвать инсульт, а отрицательные эмоции при вероятном проигрыше наверняка сведут на нет многочасовую работу вашего личного психоаналитика. И уж, разумеется, никакого тотализатора…

Потягивая искусственный апельсиновый сок, наполовину разбавленный натуральным спиртом, Бэт с неподдельным интересом наблюдал по монитору слежения, как его контрактный хитчер Реддрак разрывает на узкие ленты наволочку и наскоро бинтует руку.

Когда, шутя вскрыв дверной замок, он осторожно выбрался в коридор, Бэт засмеялся — беззвучно, шипящим смехом, как разозленный кот.

— Фартовый ты! — вздохнул Теки-Чу и бросил на стол еще одну десятку, поскольку ревностно следил за модой и уже третий месяц пользовался исключительно бумажным платежным эквивалентом, последним писком Церерских франтов. Остальные зрители тоже зашевелились, жестами и междометиями выражая разные степени разочарования и удовлетворения. Разочарования было больше. Защелкал считыватель кредиток, зашуршали живые чеки.

Их уже немало скопилось на узком столе перед терминалом.

Когда, вопреки здравому смыслу, Реддрак направился в противоположную от шлюза сторону, Бэт зашипел снова, скаля в довольной улыбке острые зубы. Теки-Чу выругался нецензурно, полез за убранным было бумажником.

Ставки росли.

— Ну что, господа? Кто-нибудь еще рискнет проверить интуицию?..

На трех маленьких экранах происходящее в капитанской каюте было очень хорошо видно. Причем с разных ракурсов.

Пока что ничего особенного там не происходило — Реддрак сидел на корточках перед сейфом почти неподвижно, шевелились только кисти рук — их крупным планом отслеживала одна из камер.

— «Братья Зольгер»? — спросил, присматриваясь к фирменному клейму у шифрового замка, высокий мужчина несколько нервного вида.

— Они самые. Шестая модель.

— Тогда ставлю две декады, что он не справится… Во всяком случае — за оговоренные полчаса не справится точно, я знаю эту модель.

— Удваиваю. Думаю, хватит и двадцати минут.

— Ставлю полтинник на то, что его вообще не откроют, сколько времени ни дай. Я знаю эту модель, у нас в офисе такая же, однажды потеряли комбинацию, так пришлось наладчика ждать трое суток…

Бэт слушал, почти лежа в кресле и усмехаясь. При его росте закинуть ноги в черных скайуокерах на стол удавалось только из такой полулежащей позиции. Подождав, пока спорщики израсходуют все приходящие им на ум комбинации «Вскроет-не-вскроет-и-за-сколько-минут», зевнул с нарочитым хрустом и спросил вкрадчиво:

— Что, джентльмены, иссякли? Никаких идей насчет того, что именно оттуда будет вытащено?

— Значит, вы ставите на то, что сейф будет вскрыт? — нервный обернулся к Бэту резко, лицо его еще больше побледнело, красные пятна на скулах проступили ярче. — С такими руками? Почти без инструментов? Сколько вы ставите?

Бэт посмотрел, как Реддрак вынимает из огненно рыжего хвоста пару шпилек. Перевел взгляд на часы. Прикинул.

— Ставлю сотню. И даю не более… ну, скажем… трех минут. Идет?

— Идет! — Нервный так резко мотнул головой, что показалось даже — она вот-вот оторвется.

— Поддерживаю, — сказал вдруг негромко Теки-Чу из своего угла, — В смысле, поддерживаю сотню и то, что сейф будет вскрыт за три минуты. Вернее — уже за две с половиной…

На экраны он не смотрел, смотрел на Бэта. После того как объект их спора покинул каюту, в которой был прикован, Теки-Чу впал в задумчивость и вышел из игры. Но из кают-компании не ушел — сидел, присматривался. И, пожалуй, единственный заметил, что за все это время Бэт не проиграл ни разу.

Бэт тоже на экран больше не смотрел. На оценивающий взгляд ответил усмешечкой. Поднял бровь. Спросил вкрадчиво:

— А — потом?

Стратегия Теки-Чу по возврату хотя бы части ранее проигранного при всей своей правильности страдала одним существенным недостатком — он никак не мог присоединиться к ставке Бэта, пока сам Бэт не озвучил, на что именно он ставит.

— Сейф пуст? — спросил Теки-Чу осторожно.

— Ни в коем случае, я играю честно. Там вся наша двухмесячная выручка, я даже не стал запирать отделение с наличными.

— Только наличные?