Степень Агрессии: Кровавая мгла

Там, опёршись спиной об металлическую решётку, стояла молодая девушка лет двадцати в красивом красном платье с вырезом на бедре, через который выступала стройная загорелая ножка. Золотые оттенки от солнечных лучей играли на её светлых волосах, что ровной прядью через плечо спадали до пояса, закрывая левую сторону декольте. На хрупкой тонкой шейке блестело позолоченное ожерелье с разными узорами. Такие же узоры были и на браслете руки, что держала фужер с вином рубинового цвета и украдкой подносила его к пышным губам в красной помаде. В остальное время девушка мило улыбалась собеседнику – стоявшим напротив, мужчине в строгом костюме.

«Вон как она очаг домашний греет, шлюха!» – подумал Николай, наконец, нащупал спинку, подвинул стул для удобного приземления и язвительно прогрохотал:

– ПРИВЕТ СОСЕДКА!

Девушка поперхнулась вином, обрызгав светлый пиджак собеседника. Николая это позабавило, и сдержаться в продолжение своего выступления он не смог:

– Как твоё здоровье, дорогая? Как жизнь молодая? Как муж, в конце концов?! – смеялся холостяк, глядя, как у солидного мужика мотыляется собранный хвост тёмных волос, когда тот в недоумении метал взгляд то на него, то на неё.

– Что это значит? – с выражением искреннего непонимания спросил мужик у девушки.

Она развернула его за плечо и, игриво улыбаясь, сказала:

– Это недоразумение. Иди, сними пиджак. Я его отстираю.

Мужчина скрылся в двери, ведущую в квартиру, а молодая соседка, словно бульдог оскалилась, положила руки на перегородку и прошипела Николаю:

– Ты невыносимый задрот!

Её нахмуренные строгие брови исказили лицо так, что по телу побежали мурашки.

«Вот уж где беса повстречаешь», – Коля плюхнулся на стул, закинул правую ногу на левую, продемонстрировав дырявый носок, и снова съязвил:

– А ты проститутка. Причём, походу, бесплатная…

– Что я тебе сделала?! – снова фыркнула она.

– Ничего, – безразлично вставил Коля. – Меня бесит, что пока супруг пашет как конь на заводе, его лошадь с разными кабелями резвится. Выставляешь свою натуру дырявую всем напоказ – будь готова к комментариям.

Не в первый раз она приводит человека с видом богатея, пока муж на работе. Делала она это ради семейной казны или своих низменных потребностей Коля не знал, но его это дико раздражало.

Девушке ответить было нечего, но взгляд с Николая не спадал. Пару секунд спустя хмурость плавно спала, и она снова стала симпатичной.

– Не лезь в чужую жизнь, – спокойно сказала она, оттолкнулась от перегородки и направилась к двери.

Бетонная перегородка не позволила увидеть её обувь, но клацанье, отскакивающее от бетонного пола, дало предположить, что она на высоких шпильках. Платье с полностью открытой спиной идеально подчёркивало её стройную фигуру, когда девушка шла к двери, грациозно виляя бёдрами. «Ну, что есть, то есть у неё».

– Твоё здоровье! – он символично поднял бутылку, затем прислонил горлышко к губам и опрокинул, отглотнув немного. Она скрылась. Теперь никто не мешал под лучами летнего солнца смаковать напиток.

Несколько минут спустя пустая бутылка стукнулась дном о бетон. Он встал, слегка пошатнулся под влиянием хмельного напитка и облокотился на металлическую решётку, что отделяла балкон от бушующего жизнью мира.

С пятого этажа хорошо наблюдались: асфальтированная дорога вдоль дома, которую украшал ряд высоких, цветущих зеленью деревьев. В одном месте под этими деревьями стояли скамейки, откуда родители могли наблюдать за своими детьми, которые с пятого этажа казались Николаю бегающими по детской площадке муравьями. В другом месте большое футбольное поле, где ребята постарше каждый день допоздна с криками и воплями пинали мяч. Дальше вдоль всего этого шла прогулочная аллея, где высокие зелёные кустарники с обеих сторон скрывали прогулки влюблённых пар и пар с детскими колясками. Потом широкая центральная дорога, на которой днём и ночью гудели машины. Дальше высотки, высотки, высотки.

Вдали по левую сторону протекала широкая река, за которой, на другом берегу продолжались высокие дома. На середине реки тянулась полоска песочного островка, хаотично утыканная растениями, что издалека казались зелёной сыпью на жёлтом песке.

По правую сторону, закрывая горизонт, возносилась высокая гора, где по диагонали вверх шла дорога, с движущимися, словно игрушечными, маленькими машинами.

«Бабу чтоль себе завести, – грустно про себя пробормотал он, глядя как и там и тут гуляют, целуются и играют со своими детьми счастливые пары разных возрастов, – иль нахер я такой никому не сдался? Ну можно хоть попробовать, Колян. Хотя б на месяцок».

Он развернулся и поглядел на комнату в открытую дверь. В глаза сразу бросилось раскладное кресло местами с въевшимися пятнами от еды и скрученное на нём в клубок постельное бельё. Еще тёмно–синие обои чуть ли не через одну отклеивались. И в луче, который прорезал комнату, бушевала пыль. «Да, пожалуй, навести порядок – месяц ей хватит. Девушки, вроде бы как, это любят. А тут такой клад. Ну а если нет, Колян, то ты хоть престанешь сам с собой разговаривать, и то хорошо».