Степи Евразии в эпоху средневековья

Все могилы обычно имеют кубические или прямоугольные ямы, обставленные по стенкам вертикальными деревянными столбиками. Ямы перекрыты жердочками, а поверх них — плитняком. Дно могил нередко выстлано берестяными полотнищами, на которых располагается кучка пережженных косточек человека, стоят два-три сосуда, лежат немногочисленные предметы погребального инвентаря. Иногда трупосожжения захоронены в урнах — в берестяных или баночных сосудах. Основное место в могиле занимают кости домашних животных, остающиеся от обильной мясной жертвенной пищи. Это остатки передних и задних частей тушек овец, барашков, коров или свиней и поросят.

Трупосожжение было обязательным обрядом для взрослых обоего пола. Не сжигали только умерших детей не старше 10 лет. Их хоронили под аналогичными квадратными или округлыми сооружениями из камней, но в прямоугольных ямах, на спине в вытянутом положении, головой чаще на запад. Иногда детские могилы устроены вплотную к курганам взрослых, похороненных по обряду сожжения. В головах детей ставили жидкую пищу в лепных банках «типа чаатас». Маленьких детей до одного года, по-видимому, хоронили в расщелинах скал окружающих гор.

Некоторые археологи сообщают об изредка попадавшихся нм скелетах взрослых людей, лежавших на накатах основных могил или в насыпи, без вещей. Так как подобные скелеты оказывались разбросанными при давнем ограблении могил или же их расположение не было точно зафиксировано чертежами, то затруднительно установить, являются ли подобные погребения поздними впускными захоронениями или же дополнительными погребениями слуг, неравноправных людей, а может быть, иноземных наложниц. Этот вопрос должен быть разрешен при дальнейших раскопках.

Памятники культуры чаатас относятся ко времени от начала VI и до середины IX в. Такие хронологические рамки определяются концом предшествующей таштыкской эпохи (камешковский этап IV–V вв.), и весьма своеобразными курганами тюхтятской культуры, относящейся к середине IX–X в.

Памятники культуры чаатас подразделяются нами на два этапа: утинский (VI–VII вв.) и копёнский (VIII — первая половина IX вв.). Ранние чаатасы утинского этапа расположены непременно на местах старых таштыкских могильников. Очевидно, люди, их сооружавшие, прекрасно осознавали свое кровное родство с населением предшествующей эпохи.

Устройство курганов ранних чаатасов свидетельствует о сохранении черт погребальной обрядности позднеташтыкского времени. Особенно сходны между собой рядовые курганы. И те и другие имеют кубические ямы с трупосожжениями и квадратные выкладки сверху (рис. 28, В). Новое состоит в появлении особых погребальных сооружений для знати, огражденных вертикально установленными плитами и иногда имеющих шестигранную форму (рис. 28, А, Б

).

В инвентаре ранних чаатасов также заметны пережиточные таштыкские черты. Сохраняются, например, сходные амулеты в виде лошадок или парных конских головок, вырезанные из бронзовых или серебряных пластинок (рис. 28, 48–51). Коленчатые кинжалы (рис. 28, 27, 28) восходят к железным таштыкским коленчатым ножам [Кызласов Л.Р., 1960а, рис. 31, 6, 7; 32; 48; 51;

7; 52]. К таштыкским же восходят и формы некоторых глиняных лепных сосудов: кубковидных на полых поддонах (рис. 28, 24), острореберных, округлодонных, баночных с налепами по венчику, «закрытых» банок и сосудов с прямой шейкой (рис. 28, 15–17, 20, 24, 26). Изредка на лепных сосудах встречается то́чковый орнамент, сохранивший таштыкские черты и в технике нанесения, и в композиции свисающих лопастных узоров (рис. 28, 4, 6

). От таштыкско-шурмакских местных серпов, мотыжек и сошников [Кызласов Л.Р., 1958, табл. III, 131; 1960а, рис. 62] происходят некоторые типы тесел, серпов и сошников VI–VII вв. (рис. 28, 35, 42, 43). В кладке одного из курганов Сырского чаатаса обнаружена заготовка жернова (рис. 28, 45) (см. Кызласов Л.Р., 1955, рис. 38, 13), а на Тепсейском чаатасе под одной насыпью найдены серп и сошник.

Остальные формы сосудов и предметов специфичны уже для ранних чаатасов. В могилах VI в. появляются характерные, сделанные ленточным способом на гончарном круге так называемые кыргызские вазы. Это узкогорлые сосуды, предназначенные для хранения легко испаряющихся, очевидно опьяняющих, напитков. Изготовлялись они из серой аморфной тонкоотмученной глины, приготовленной особым способом, вероятно с примесью железистых илов. Черепок их крепок, звонок и похож по тесту на черепицу. Вазы имеют на дне квадратный отпечаток шипа гончарного круга, а на отогнутом венчике — нередко кольцевой желобок для плотного закрытия крышкой. Часто это стройные яйцевидные сосуды, но некоторые из них — низкие, шаровидные, иногда кругло- или уплощеннодонные (рис. 28, 8, 10–13).