Степной рассвет (СИ)

С самого утра что-то царапало душу. Тревога не оставляла капитана Полынкина, а вот причину ее он понять не мог. Часть и так постоянно находилась в боеготовности, в ожидании нападений диверсантов, но это тревожное ощущение появилось у капитана только сегодня. Даже в момент предыдущего нападения на базу он не чувствовал такого. Провожая взглядом развод на посты монгольского эскадрона, перебирал, что же его так зацепило, и все никак не мог понять. Монгольский лейтенант как всегда немного коверкал слова, но вел себя вроде бы обычно.

— Сердечно благодарю вас за приглашение, товарищ капитан. Мы уходим на посты, и сегодня снова будем защищать ваши аэродромы. Вечером увидимся при разводе.

— Удачи вам, лейтенант. Не забывайте поддерживать связь!

– Мы помним, товарищ капитан.

Лейтенант молодецким посвистом позвал своих цириков следовать дальше и уехал. Что-то в его поведении слегка настораживало, но начальник охраны списал все на очередной приступ мнительности. Эти монголы были проверенные. С момента предыдущего нападения на базу, именно этот эскадрон постоянно нес службу в окрестностях двух аэродромов, и пока с этими охранниками не было никаких проблем. Цирики на постах и в патрулях ежедневно менялись, попутно привозя с собой свежие газеты. И каждый раз они пытались всучить охране базы канистру кумыса. Капитан газеты забирал, а от кумыса всегда вежливо отказывался. Несмотря на умоляющие взгляды своих подчиненных, капитан был тверд в своем решении. Не то, чтобы он не доверял дополнительной охране, но привычка быть постоянно настороже его уже спасала в жизни. А командовать отравленными, сонными или сидящими со спущенными штанами бойцами он не собирался. Монголы сами отпивали тот кумыс, демонстрируя чистоту своего подарка, но капитан рисковать не хотел. Один раз эти защитники даже участвовали в прочесывании окрестностей в поисках наблюдателя диверсантов. Следы «смотрителя» действительно были вскоре обнаружены, но сам он в расставленные сети так и не попал. А монголы добросовестно докладывали о каждом своем действии. Но сегодня что-то было не так.

***

Группа наблюдателей уже несколько часов кормила комаров, осматривая окрестности аэродрома Учебного центра. Помощник Бочкова вспомнил недавнюю беседу со своим начальником.

«— Пусть Вяземский со своими их в городе пасет. А ты должен все время быть тут рядом. Слышишь меня, Костя? Мы не можем их упустить без ущерба. Успех должен оказаться для них настолько трудным, чтобы даже мысли не появилось, что все это наш подарок. Все понял?

— А чего тут непонятного, товарищ старший майор. Работаем на грани срыва, как в цирке на канате. Наших-то мы предупредили, а вот летуны бы там глупостей не наделали, из лучших побуждений.

— Ничего, не наделают, если начнут, разрешаю их слегка продырявить, желательно без жертв. Ну, все, ступай».

Внезапно воспоминания чекиста были прерваны из-за спины возбужденным рыкающим шепотом.

— Товарищ капитан госбезопасности, я их вижу!

— Хорошо, что ты их видишь, но плохо то, что кричишь об этом. Где транспорт их, где броня?

— Легковушка и полуторка вон за той сопкой мелькнули, а броневика не видно.

— То-то и оно, что не видно. Значит, вылезет он где-то ни к селу, ни к городу. Там, где мы его не ждем. А это, между прочим, пушка и пулемет. А монголов ты видел?

— Видел их обычные посты и патрули.

— Обычные?! Митрофанов! Я чему тебя, лентяя, все время учу?! А?! Пять минут тебе, чтобы уточнить информацию и доложить мне ее заново! Бегом!

— Есть, уточнить информацию!

«И когда он только повзрослеет? Я из него, понимаешь, нормального комбата ОСНАЗ готовлю, а он тут спит на ходу. Проспал усиление монголов. Кстати, не нравится мне оно, совсем не нравится! Что-то тут не так. Печенкой чую, не должно быть этого. Хотя вроде бы все та же самая часть. Товарищ комиссар Лхагвасурэн их как самых-самых надежных называл, да и монгольский полковник за них тоже ручался. Командир у них правда заболел недавно, и теперь другой за него приезжает, но подразделение ведь то же самое. Бред какой-то… И встали они в этот раз так, словно… Словно не наружу, а вовнутрь они обороняться будут. Это против кого же? Гм. Надо будет наш резерв к ним поближе расположить. А то сердцу что-то совсем неспокойно. И так мне все это не нравится, что хоть прямо сейчас подкрепления вызывай…»

— Марьянин, связь с капитаном Полынкиным.

— Минутку, товарищ капитан госбезопасности. Связь установлена. Прошу.

— Я «Мангуст», «Змея» приближается, выезжайте. Повторяю – выезжайте. Да уже. Ждем.

«Лучше пусть они к нам зря прокатаются, чем мы все вместе свою же приготовленную ловушку просрём».

Осназовец взглянул на часы, колонна охраны с танком должны были прибыть в течение часа.

***

Капитан следил за первой стычкой, которая должна была стать завязкой этой операции.

— Ваше благородие, господин капитан, баргуды увязли. Сейчас их там красные раскатают.