Стереть из памяти

– Мы виделись с Андреем накануне, – продолжал Марлицкий. – Я заезжал к вам по дороге с работы. Он был мрачен, и я спросил, что его гнетет. Он сказал, что не может ответить, потому что это не только его тайна, и в ней замешана честь дамы. И еще он сказал что-то вроде «ему придется уехать, потому что я этого так не оставлю». Потом, восстанавливая события, я решил, что Андрей имел в виду Влада, жениха Регины, который должен уехать к месту своей службы один, без невесты. В общем, картина выглядела совершенно ясной. Аннушка была совершенно раздавлена открывшейся правдой, а я всю жизнь слишком ее любил, чтобы заставить пройти через такой позор и унижение. К утру поймали банду малолетних убийц, и я смог все провернуть так, чтобы убийство Регины сошло за пятый эпизод. Следы с дубовым листом я уничтожил. Ручку ножа протер, а потом уже в СИЗО сделал так, чтобы на ней появились отпечатки одного из подозреваемых.

– А бабушка тем временем вынесла из дома и спрятала все такие же ножи.

– Да, она словно окаменела. Ни слезинки не проронила за все это время. Я организовал похороны Андрея, а потом она уехала и больше никогда не возвращалась. Я в одну ночь потерял и Андрея, и ее. Мы не переписывались много лет. Она запретила, а я не хотел ее тревожить. Лишь лет пять назад я получил от нее письмо, в котором она просила дать ей мой электронный адрес, и мы стали общаться через электронную почту. Нечасто, но все же. От нее я узнал, что твоя амнезия так и не прошла, что ты ничего не помнишь из событий той ночи. Пойми, то, что ты вспомнишь, было самым страшным кошмаром твоей бабушки. Она боялась, что ты видела сам момент убийства, хотя и не знала этого наверняка.

– Простите, но это же все какая-то несусветная чушь, – подал голос Антон.

Лика и Марлицкий уставились на него.

– Что ты имеешь в виду, Тоша?

– То, что вы с Анной Ивановной сразу поверили в виновность Андрея Сергеевича. Ну ладно она. Ею двигали эмоции ревнивой женщины, отчего-то решившей, что муж ей изменил. Но вы-то!!! Вы же были сыщиком, умудренным жизнью человеком. Отчего вы сразу так безоговорочно постановили, что ваш лучший друг – убийца? Что, если он действительно просто хотел помочь девушке, которая не знала, как избавиться от назойливого любовника, с которым она решила расстаться? И тот, настоящий любовник, убил ее и остался безнаказанным, потому что вы уничтожили все следы, которые позволили бы его вычислить.

– За прошедшие двадцать лет я много раз об этом думал, – вздохнул отставной полковник. – Но я бы все равно поступил именно так, а не иначе, потому что Аннушка меня попросила.

– Бабушка могла ошибаться, – заявила Лика уверенно. – Я думала, что у вас были твердые доказательства того, что виноват именно дед. Но у вас, как и у нее, были только подозрения. Даже если у деда действительно был роман с Региной, она вполне могла предпочесть его своему жениху. И убил ее именно Влад. Точно так же, как три дня назад он убил свою жену, Регинину сестру Катю.

– Катя Батурина убита? – воскликнул Марлицкий.

– Да. И именно я нашла ее тело на том же самом пляже. Такая вот насмешка судьбы.

Теперь они увидели, что старик совсем разволновался. Грудь у него вздымалась, дышал он часто и тяжело. Достав из ящика стола таблетницу, он кинул под язык кругляшок валидола.

– Если это так, то я виноват перед Андреем, – глухо проговорил он. – Виноват в том, что даже не попытался защитить его честное имя перед женой. Наверное, в глубине души меня радовало, что он все-таки разочаровал Аннушку. Что пусть под старость, но она поняла, какую ошибку совершила, когда-то предпочтя Андрея.

– Валентин Михайлович, а как вы все познакомились? – спросила Лика. – Почему-то эту часть семейной истории мне никогда не рассказывали.

– Мы с твоей бабушкой учились в одном классе. Я ее с детства любил, а она только смеялась надо мной, говоря, что я ей вроде брата. Ее мать одна растила, отец на фронте погиб, жили они бедно, поэтому мама моя Анютку привечала и подкармливала. Говорила, что всегда мечтала о дочке, да и видела, что я влюблен. А когда мы в девятый класс перешли, в нашу школу дед твой перевелся. Его отец не сразу после войны демобилизовался, служил сначала, а потом из-за плохого здоровья вышел в отставку, и сюда, в Сестрорецк, в родительский дом, они и переехали. Отец уж почти из больниц не выходил, так что Андрей рано начал работать, на инструментальный завод устроился. В вечерние смены выходил, чтобы школу не бросать. Он на год младше, но учился всегда хорошо, так что с нами в одном классе оказался, и бабушка твоя сразу «пропала». Мы два года втроем дружили. Он видел, что я Аннушку люблю, поэтому старался с ней дружески держаться, а она расстраивалась, плакала. После школы он в военное училище поступил. Отец его к тому времени уже умер. А Аня на его проводах сказала, что ждать его будет сколько потребуется.

– Бабушка действительно его очень любила, – горько сказала Лика. – Поэтому мне и непонятно, почему так с ходу поверила в его измену и в то, что ее муж способен на убийство.