Стерва. Подвид: Королевская

- Выдвигаемся,- приказал Трейли и вскочил на коня, того самого на котором я изображала седельные сумки.

Где-то на въезде в Оскану, столицу Варатона, я потеряла сознание, и ничуть не огорчилась из-за сего факта. Огорчилась я от того, что меня приводили в чувство весьма оригинальным способом. Завершив данный акт, Элверо встал, потянулся мускулистым телом и насмешливо произнес:

- Мне двадцать восемь, так что ты моложе меня на год, Зеля! - с этими словами варатонец решил покинуть комнату, в которой лежала голая и прикованная к постели я.

Можно было бы промолчать, но учитывая, что кляп отсутствовал, я задумчиво произнесла:

- А судя по продолжительности действа, скорее лет шестнадцать-семнадцать…

Он вернулся. Молчание золото, Рыська, сколько раз духи тебя учат-учат, а все никак не поймешь. Угрюмо смотрю на обнаженного Элверо и не могу понять, чего больше в его взгляде - желания повторить, желания убить или ненависти. Что ж, должна признать этот человек удивил меня - четыре года прикидываться вторым сыном рода Трейли, причем прикидываться столь успешно, что никто и не заподозрил неладного. Элверо доверяли, мы с графом Витецио брали его с собой на самые щекотливые задания, мы - два прожженных интригана и не подозревали…

- Удивлена? - насмешка во взгляде и весьма выраженное желание ниже пояса.

- Да,- скрывать очевидное не имело смысла,- и я боюсь спросить о судьбе истинного Элверо Трейли.

- Закопан… все еще орал, когда я забрасывал его могилу камнями,- все так же насмешливо ответил варатонец и приступил к доказательству соответствия продолжительности акта с возрастом.

Завершив, и продолжая полулежать на мне, поинтересовался результатом. Искренне ответила:

- Ну, судя по продолжительности, потянул на все сорок, - самодовольная ухмылка на белобрысой роже и тут я добавляю, - а судя по качеству все те же лет семнадцать.

Не ударил, а собирался. Даже кулак занес для удара, но сдержанный. Что не удивительно, учитывая, сколько лет он сдержанно и ловко прикидывался гарендарцем.

- Язвишь? - хрипло спросил ЛжеЭлверо.

- А что еще остается неудовлетворенной женщине? - да, а я сдержанностью не отличаюсь, а жаль.

Серо-голубые глаза в обрамлении золотистых ресниц и такая истинно варатонская, полная жестокости ухмылка. Он ничего не сказал, просто встал и вышел, оставив меня все в том же положении, без возможности встать.

Вернулся вскоре, на этот раз одетый в полотенце на стратегически важных местах, мои наручники отстегнули от постели, но руки он так и не освободил. Мыл сам, кормил сам, одевал так же сам. Когда вернулись в ту же спальню, там обнаружились двое рабов, вбивающих в стену кольцо, от которого тонкой змеей протянулась цепь, и тянулась она к кожаному ошейнику, лежащему на постели.

- Ты сама виновата,- отстраненно произнес варатонец.

Я застыла на пороге, не в силах сделать хоть шаг к этому… ошейнику. Хотелось кричать, но сорванный голос не позволил, а Элверо подтолкнул к постели.

- Неужели нельзя обойтись без этого? - я постаралась скрыть отчаяние.

Меня уже держали на цепи, но тогда скованными были мои руки, и я научилась снимать стальные браслеты, но как можно выскользнуть из ошейника?

- Я слишком хорошо знаю, на что ты способна.

С этими словами меня толкнули на кровать, в следующую секунду варатонец надавил коленом на спину, вынуждая подчиниться, и сноровисто застегнул ошейник. Ты попалась, Рыська!

Последующие трое суток отличались однообразностью - варатонец появлялся раз шесть днем и ночевал так же со мной. Мыл, водил в места столь необходимые, кормил, одевал, причесывал. Его отношение ко мне откровенно пугало - слово 'арахэ', что с варатонского переводится как 'моя', он шептал даже во сне, прижимая к себе так, что ребра угрожающе трещали. Сначала я пыталась демонстрировать обиду молчанием, и даже в весьма интимные моменты крепко сжимала губы, не позволяя вырваться и звуку, но затем поняла, что этим не добьюсь ничего. Более того - мне стало бесконечно скучно и на четвертое утро, я попросила книги. Ответ поразил до глубины души:

- Уже сейчас,- ЛжеЭлверо продолжал расчесывать мои волосы,- ты ждешь каждого моего визита, даже если и не замечаешь этого. Нет, Зеля, я не буду делить тебя с книгами - я буду твоим единственным собеседником, я буду твоим развлечением и наказанием, я будут тем единым, которого ты будешь видеть! И со временем, Зеля, здесь,- он постучал по моей макушке,- тоже буду только я.

Промолчать я не могла:

- Варатонец,- имени я так и не знала,- это ненормально, ты сам хоть это понимаешь?

Он сидел позади меня, сплетая волосы в сложную прическу, но бросив локоны, обхватил мои плечи руками, прижал спиной к себе и хрипло произнес: