Стерва в стихии брачных игр. Свадебная лихорадка

Теперь ты понимаешь, какие сложные, прямо-таки социально-экономические взаимодействия срабатывают в любовной сфере: тут тебе и баланс спроса и предложений, и котировки акций, и биржа труда (в смысле, биржа психологических релаксантов). На простые, незатейливые инстинкты вроде бы места совсем не остается. Но это лишь кажется. На самом деле любовь и секс переплетаются, вытесняя друг друга с «рынка». Американская писательница Мэри Маккарти считала: «Секс не может заменить вам любви, а любовь не заменит секса». И другой знаменитый американец, Вуди Аллен, внес свою неподражаемую лепту в разъяснение отличий: «Между любовью и сексом большая разница: секс снимает чувство неловкости, любовь его порождает». Но оба знаменитых американца, как водится, застряли в рамках мировоззрения собственного пола.

Ведь для мужчин и для женщин любовь и секс выполняют разные функции — снимают и создают напряженность; поднимают и понижают самооценку; вызывают и уничтожают интерес. Сама расставь, кому что. Думаем, ты сделаешь это без проблем. Все знают, что девушки (не забывай, речь идет о раннем подростковом возрасте) предпочитают чувства без секса сексу без чувств. А юноши — наоборот (и здесь уже возрастной ограничитель если не снимается, то расплывается, будто мираж в пустыне). Поэтому среди подростков и юношей выше котируются именно те, кому не приходится умолять, упрашивать, уговаривать и манипулировать — а остается лишь благосклонно принимать обожание лиц женского пола. А в женском сообществе, где гиперсексуальные «экземпляры» встречаются довольно редко, — все наоборот. И потому те, кто получает довольно много «непристойных предложений» да вдобавок принимает большую часть, получают всяческие нехорошие клички. Причем в основу подобного восприятия не всегда ложится зависть в ее хрестоматийно-недостойном виде. Просто на рынке «женской самооценки» куда выше ценятся акции… эмоций, а не секса. Ведь любовь, проявления которой на порядок сложнее и тоньше инстинктивного стремления к разрядке сексуального напряжения, встречается в молодежном общении несколько реже.

Подводим итог: в общем, для барышень такую же большую проблему, как и подростковая гиперсексуальность — для парней, представляет эмоциональная неудовлетворенность. Ее стараются контролировать, подавлять, прятать и сублимировать. Отчаянные натуры сублимируют потребность в любви в занятие сексом. И оттого секс, к сожалению, нередко является последствием… страха. Парни боятся насмешек со стороны знакомых. Девушки боятся, что им «не достанется любви». И те, и другие, желая избавиться от психологического и физического «зажима», стараются раскрепоститься посредством секса. Кто-то добивается желаемого, кто-то нет. Но всем им приходится вступать в мир взрослых, который не настолько жесток, как кажется. И не настолько иерархичен, как молодежная среда. Зато он требует того, о чем в юности, во время гормональных бурь, невольно меньше думается. Он требует индивидуальности. И здесь начинаются новые проблемы.

Первая — необходимость осознать, принять и освоить новые критерии. А ведь это удается не всем. Еще долго-долго дилемма «любовь-секс» кажется самой важной и самой интересной из всех. Хотя для ее решения есть один путь — за рамки сферы сексуального и эмоционального, в сферу разумного. Только разум может взять под контроль подростковые страхи и древние инстинкты. Но это должен быть твой разум, а не стандартные представления, позаимствованные «у тети Сони, у которой плохого не бывает».

Глава 5. Западение на совпадение

Да, что греха таить, от общественного мнения исходит множество проблем. Причем не только в виде статистики, но и в виде промывки мозгов посредством идеологических мифов и полумифов, а проще говоря, баек ни про кого. Например, мифы о первой любви, которая длится целую жизнь, вызывают чувство вины у нормальных особей женского пола, которые не причастились столь завидной судьбы. В результате многие даже стараются придумать и присвоить себе некую «фатальную страсть» — в качестве пикантного проявления незаурядной личности. А между тем большинство людей и не подозревает, каково определение любви в… науке.

Вообще-то, наука в вопросах любви — не фаворит. Скорее аутсайдер. А фаворит кто? Ну, конечно же, поэзия! Особенно Марина Цветаева — это прямо штандарт полового созревания у девочек. У нее так все красочно описано: со страшными угрозами, с удручающими подробностями, с максимализмом в каждом признании, с подтекстом в каждом обещании! И слова у нее редкие, изысканные, непонятные, а уж откровенность — никакой филологине-критикессе не под силу! Кажется, что и ощущения должны быть такие же небывалые и сногсшибательные. При всем при том никому не нравится испытывать на собственной шкуре кислотные ожоги ревности, разъедающее душу одиночество, леденящее чувство ненужности — и прочие драмы с травмами. Поскольку все ожидают от любви совершенно иной «географии» — пиков эйфории, морей восторгов и бурь блаженства.