Стервам слова не давали

– Условия будешь дружбанам ставить, а ты сейчас с кем разговариваешь?

– Э-м… с будущим папой? – Воспользовался стервец информацией и Филя быстро пожалел, что поделился ею так рано.

– Вот именно. И ты не смотри, что у меня тренировочных часов мало. Весовую категорию и опыт ещё никто не отменял.

– Ладно, тогда этот разговор откладываем до лучших времён. Больше ничего ты от меня о маме не узнаешь.

– Огонь выключай, торгаш. – Рыкнул Филя, понимая, что против пацана не попрёшь.

– Вот и славненько. – Потёр руки Андрей, предвкушая скорый бой, достал лопатку и быстро разложил приготовленную яичницу по заранее подготовленным тарелкам.

– Что ещё я должен знать?

– Ну, таким мелочи как цветы и побрякушки маму не берут, это не будет иметь никакой ценности в плане развития отношений, но приятно будет точно.

– Допустим, только ты, давай, что-нибудь посущественнее.

– А если посущественнее, то её сразу нужно брать в оборот, пока не почувствовала свою власть, потому что в противном случае она превратиться в диктатора и сказать что-то против её слова будет нереально.

– Это лучше.

 Филя уплетал яйца и думал, думал. Он и сам догадывался, что с Ларисой всё не так просто, потому и медлил, приучал к своему присутствию в её жизни, а вот теперь всё стало на свои места. И малец, безусловно, прав, церемониться с ней будет большой ошибкой, а вот показать, кто в доме главный, это вполне реально.

– Слушай, а когда мама придёт? Во сколько, кстати, ты говорил пришёл сам? В восемь?

– В восемь. Только мама не придёт.

– С чего ты взял?

– Хотя бы с того, – задумчиво произнёс Андрей, застыв с вилкой у рта, – что уже почти одиннадцать, а в двенадцать начинается смена. Выходной у мамы всего один и он не сегодня, а завтра. Так что она не придёт.

– Отлично! А почему ты мне сразу об этом не сказал? – Филя бросил и вилку, и нож, осушил уголки губ поданной Андреем салфеткой и успел надуться и нахмуриться.

– Так, ты не спрашивал, а сразу: называй меня папой! Да я и не думал, что это важно. Если уж она тебя дома оставила.

– Ладно, посуду помоешь, – на ходу крикнул он Андрею, который успел пожалеть, что пригрел и накормил родственничка, – я к Ларисе. И ей ни лова, как договаривались.

– Иди уже, герой-любовник.

 И герой пошёл, точнее, поехал, потому что успеть хотелось до начала смены. Разговор предстоял непростой, но стратегически важный в завоевании главенства и доверия, поэтому на месте он был уже через полчаса. Вошёл через служебный вход, для охранника хватило одного взгляда, и сразу пришла мысль, что тут поувольнять всех к чёртовой матери пора: кого попало в ресторан пускают. На кухне уже весело щебетали две посикушки, на Филю посмотрели с интересом, но когда он остановился у кабинета Ларисы, притихли.

– Чтобы полчаса никто и близко не подходил. – Рыкнул он и те дружно и синхронно кивнули. – Дурдом!

 Выйти на шум на кухне я не успела, моя дверь быстро открылась и в проходе появился недовольный Филя, но вызвал не удивление, а умиление, зол он, видите ли.

– Доброе утро, родная, что ты тут делаешь?

– Доброе, Филипп Аркадьевич, у меня к вам тот же вопрос.

 Такое приветствие его совсем не обрадовало и через пару секунд мои руки были лишены возможности двигаться, а размякшее от знакомого запаха тело, отказывалось сопротивляться.

– Лариса, – вкрадчиво начал он, взглядом изучая моё лицо, глаза, словно проверяя на наличие повреждений, – какого чёрта? Ты спала вообще?

 Не спала и не собиралась, Филя оказался мощнейшим энергетиком, поэтому всё утро я трудилась на благо Лёнчика, который даже не завтракал, в предвкушении дегустации. Но Филе этого знать не стоит.

– Разве я похожа на робота? – Усмехнулась, ластясь о колючую щетину, путая в ней свои волосы. – Спала, только недолго. Разве у тебя такого не бывает? На работу хочется так, что просто сил нет?

– В утро, когда я просыпаюсь с красивой девушкой? Нет, не бывает. И просыпаться один после такой ночи я не имею привычки, поэтому ты мне кое-что должна.

 Поцелуй не заставил себя ждать. Не такой как ночью, не такой как после работы, а более глубокий, более напористый, как его приказ, как моё подчинение. Долгий, мучительный, отнимающий силы, а затем характерные движения бёдер и то, что упирается мне в живот, явно требующее внимания.

– Филя, работа, – проскулила я, освободив на секунду свои губы.

– Уже Филя, так быстро? А как же Аркадьевич? – Между короткими поцелуями, которыми осыпал мою шею и грудь, шептал он. – И причём здесь работа? Разве ты не знаешь, как полезен утренний секс?

– Филя, здесь негде…

 Я пыталась, я старалась, но отпираться было просто бессмысленно. Вы когда-нибудь пытались противостоять толпе, наполняющей вагон в метро? Так вот, возбуждённый Филя это то же самое, непреодолимое обстоятельство.

– Стол, четыре ровные стены, а тебе негде?