Стервам вход воспрещен

Ушел я на вольные хлеба – открыл свою секцию по женской самообороне, периодически красил, зарабатывая хоть и копейки, но «живые» деньги, тем боле, что все покраски я делал со своими друзьями, которые были музыкантами моей группы. В общем, понемногу мы сводили концы с концами.

Потом я пошел работать на местное телевидение – вначале звукорежиссером, потом, сняв на частной студии шесть своих авторских программ, подал заявление директору Днепропетровской телерадиокомпании и стал репортером криминальной хроники в программе новостей.

И тут я познакомился с Анатолием Химичем. Дядя Толя, как оказалось позже, был одноклассником моей мамы. Но познакомился я с ним раньше, когда он этого еще не знал. Просто он и его коллега Тамара Котышева, работая на Днепропетровском областном телевидении, приметили шустрого паренька, то есть меня. И хотя на тот момент мне было уже 29, выглядел я на 19–20 – ходил в рваных джинсах, отрастил длинные волосы, которые завязывал в хвост, а в ухе носил серьгу. Богема, бля!

Правда, придя в программу новостей я постригся покороче, а серьгу на время снял, чтобы не раздражать руководство. Но все равно Химич, посмотрев мои программы, снятые на частной студии ГРиФ, а потом мои новостийные репортажи, решил взять меня к себе.

Его прозвали «Король свадеб». Круче Химича свадьбы снимал только один человек в городе Днепропетровске – Валерий Мякотенко по прозвищу «Борода». Но Валера работал в несколько ином амплуа – он брал качеством, то есть, находил VIP-клиентов. А Дядя Толя брал количеством, снимая свадьбы везде – даже у кришнаитов. Собственно, там мы и познакомились, ибо я снимал свою авторскую программу именно у последователей Кришны.

Самому Химичу явно было не успеть отснять, а потом еще и смонтировать все свадебные заказы, ему нужны были люди. В то время я уже овладел полупрофессиональной видеокамерой «Панасоник» – мы тогда снимали сюжеты для новостей именно этими камерами. Поэтому подрабатывал на съемках свадеб, «арендуя» камеру у своего оператора Олега Сенина и башляя ему определенную сумму каждый раз – в зависимости от заказа. Так что предложения Химича мне пришлось, как нельзя, кстати – молодая жена, дочке два годика, постоянно нужны деньги. И я стал свадебным оператором.

И примерно полгода я снимал свадьбы в свободное от работы время. И хотя в программе новостей я зарабатывал довольно неплохие деньги – я получал примерно сто пятьдесят баксов и за каждый сюжет, вышедший в эфир – премию, подработки были весьма кстати. И раз в неделю, обычно в выходные, я снимал свадьбы. Причем, самые разные.

Один раз я снимал свадьбу у каких-то сектантов – то ли адвентистов какого-то дня, то ли у свидетелей Иеговы – не помню. Но сама свадьба запомнилась мне на всю жизнь!

Когда я туда приехал, то сразу понял – здесь что-то не так. Не было ни невесты в свадебном белом платье и фате, ни жениха в традиционном фраке или привычном свадебном костюме. И вообще, все – и гости, и родственники – были в черном. Эта свадьба очень сильно смахивала на похороны. Потому что все… плакали. Да-да, именно – рыдали в три ручья. И женщины, и, что самое неожиданное, мужчины. А на столе была еда, правда, такая… скажем так, постная. И ни грамма спиртного! Вообще! И тостов не было – просто поднимались один за одним родители жениха и невесты, потом гости и… рыдали. Говорили что-то про потерю сына-дочери-подруги-друга-племянника и так далее – и в слёзы! Я ощущал себя в каком-то дурдоме! Это ж надо было такой светлый праздник превратить в совершенное умопомешательство. Но… я должен был всё это снимать, и я добросовестно фиксировал все эти сопли и слёзы.

Впрочем, позже я стал кое-что понимать. Видимо, эти мудрые люди понимали, что женитьба – это не всегда хорошо. И далеко не всегда семейная жизнь – это счастье. Вот и оплакивали заранее все те беды, которые падут на голову как молодоженов, так и их родителей.

Одним словом, это напомнило мне строки поэта Константина Симонова – «как я выжил, будем знать только мы с тобой». Это я камере своей как бы говорил. Потому что ни конкурсов, ни розыгрышей, ни тамады, сплошной плач и причитания. После этой свадьбы, отдав материал Химичу и удивляясь, как он из всего этого дерьма сможет сделать конфетку, то есть, свадебный фильм, я решил, что хорошего – понемножку. И «завязал» со свадьбами.