Стервятники

Высокая сутулая фигура Клейнханса и его кислое лицо разительно отличались от красоты молодой женщины, шедшей с ним под руку. Сердце Хэла дрогнуло: он узнал Катинку, но чувство его уже не было таким сильным, как раньше. Его глаза сузились: он увидел Нептунову шпагу; это полковник Шредер провожал Катинку вниз по ступенькам. Каждый раз, как Хэл видел Шредера, гнев вспыхивал в нем с новой силой.

Фредрикус неловко слез с козел, опустил ступеньки кареты, открыл дверцу и посторонился, а двое джентльменов помогли Катинке войти и удобно устроиться.

— Что там? — спросил отец, и, виновато вздрогнув, Хэл понял, что не сказал ни слова с тех пор, как увидел любимую. Но она уже скрылась из глаз. Карета выкатилась из ворот крепости, часовые отдали честь, и Фредрикус рысью погнал коней через плац.

Был ясный солнечный день, и постоянный летний юго-восточный ветер стих. Катинка сидела рядом с губернатором Клейнхансом лицом по ходу кареты. Корнелиус Шредер сидел напротив. Супруга она оставила в замке за составлением отчета для Семнадцати и чувствовала азарт. Она взбила юбки, и шуршащий кринолин закрыл мягкие кожаные сапоги Шредера.

Продолжая оживленно болтать с Клейнхансом, Катинка протянула ногу в туфельке и под прикрытием кринолина нащупала пальцы ноги Шредера. Кокетливо пожала и почувствовала, как он вздрогнул. Пожала снова и почувствовала его ответ. Тогда она отвернулась от Клейнханса и обратилась непосредственно к Шредеру:

— Вы согласны, полковник, что дубовая аллея, ведущая к резиденции, будет выглядеть великолепно? Я представляю себе толстые узловатые стволы вдоль дороги. Как это будет прекрасно!

— Действительно, мефрау, — хриплым голосом многозначительно ответил Шредер. — Полностью согласен с вами. Вы так ярко нарисовали эту картину, что можно увидеть, как стволы вырастают — прямо у вас на глазах.

Она взглянула на его промежность и с удивлением увидела, какое действие произвели на полковника ее слова. «Из-за меня он превращает в палатку свои брюки!»

Резиденция губернатора располагалась почти в миле от грозной громады замка, у начала горы, за садами и огородами Компании. Красивое здание с темной крышей и белыми стенами окружала широкая тенистая веранда. Оно было построено в форме креста, и фронтоны каждого из четырех крыльев дома украшали фрески, изображающие времена года. Сады были прекрасны, длинная череда садовников Компании с любовью и вниманием заботилась о них.

Катинка уже издалека восхитилась своим новым домом. Она боялась, что придется жить в какой-нибудь уродливой буколической хижине, но действительность превзошла все ее ожидания. На широкой передней террасе выстроилась вся прислуга.

Карета, сделав полукруг, остановилась, и сопровождающие поспешили спустить Катинку на землю. По сигналу ожидающие слуги-мужчины сняли шляпы и поклонились так низко, что подметали полями землю перед нею, а женщины низко присели. Катинка ответила на приветствия холодным кивком, и Клейнханс по очереди представил ей челядь. Большинство слуг были темнокожими или желтолицыми и не произвели на Катинку никакого впечатления; проходя мимо, она бросала беглый взгляд, стараясь побыстрее покончить с этим скучным ритуалом.

Но один или два человека вызвали ее слабый интерес.

— Это наш главный садовник. — Клейнханс щелчком пальцев подозвал мужчину, который стоял, обнажив голову и прижимая к груди пуританскую широкополую шляпу с серебряной пряжкой. — В нашей колонии он важная птица, — говорил Клейнханс. — Он не только обеспечивает этот прекрасный вид, — он показал на широкие зеленые газоны и великолепные клумбы, — и снабжает каждый корабль Компании, заходящий в Столовый залив, свежими фруктами и овощами. Он еще наш палач.

Катинка готова была пройти мимо, но, услышав последние слова и ощутив легкую дрожь возбуждения, повернулась и принялась разглядывать это создание. Садовник возвышался над ней, а она смотрела в его необычные светлые глаза и воображала, какие ужасные картины они видели. Потом взглянула на его руки. Руки крестьянина, широкие, сильные и мозолистые, тыльная сторона покрыта жесткой щетиной. Она представила себе, как эти руки держат лопату или раскаленное железо для клеймения, вилы или шнур с узлами для удушения.

— Это ты — Стадиг Ян?

Она несколько раз слышала, как это имя произносили с ужасом и отвращением, точно говорят о смертельно опасной змее.

— Ja, мефрау. — Он кивнул. — Так меня прозвали.

— Необычное имя. Почему?

Немигающий взгляд желтых глаз почему-то тревожил ее: садовник словно смотрел на что-то далеко за нею.

— Потому что я говорю неторопливо. Потому что я никогда не спешу. Потому что я все делаю старательно. Потому что под этими руками растения растут медленно и приносят много плодов.

Он вытянул руку, чтобы она на нее посмотрела. Голос его был звучен и мелодичен. Катинка с трудом сглотнула и почувствовала странное, извращенное возбуждение.

— У нас скоро будет возможность познакомиться с твоей работой поближе, Стадиг Ян. — Он улыбнулась, чуть задыхаясь. — В подземелье замка много негодяев ждут твоего внимания.