Стяжатель

«Кое-кто» находился на один подземный уровень ниже, в небольшой клетушке, прикованный обнаженным к вертикально выставленной металлической столешнице. Сувада Минори. Девушка была дополнительно, но довольно легко избита, от чего вид имела не сколько испуганный, сколько озлобленный и напряженный. Вокруг неё находились те же серые личности, что были на арене и еще около пяти незнакомых мне человек, один из которых азартно копался в разобранных частях брони, ранее красовавшихся на конкурсантке. А еще за ней, скрестив руки и хмурясь, стоял Хигу Годаэмон. Он ко мне первым и обратился:

— Она утверждает, что ты работаешь на правительство, Кирью, — негромко бухнул он, — На Соцуюки.

— Врёт, — отозвался я, внимательно рассматривая девушку, — Соцуюки, да? Из-за него я на этом турнире и оказался, но не по его приказу.

— Что ты имеешь в виду, Кирью-кун? — строгий голос почти-карлика окликнул меня.

— Ну а вы как думаете, Тануки-сан? — подмигнув слегка расслабившемуся чемпиону, обернулся я, — Что такой как я мог забыть на таком турнире как этот? Ко мне пришли, попросили принять участие, выполнить ряд поручений. Я отказался, но, испытывая страх за свою семью и здоровье, решил записаться, чтобы спутать карты возможному вербовщику. Хотел поучаствовать в одном бою, а затем выйти. Тут ко мне пришли люди Конго-сана с выгодным предложением, так что я остался. Дальнейшее, думаю, вы знаете не хуже меня.

— Допустим… А что насчет неё? — помолчав минуту, выдал Тануки, пока остальные в комнате внимательно и напряженно вслушивались в наш диалог. Двое человек имели кобуры скрытного ношения и готовы были в меня выстрелить.

— Раз прозвучало имя Соцуюки… — пожал плечами я, — То вывод напрашивается сам собой. Эта девочка выполняла то задание, которое хотели поручить мне, но вызвала подозрения. Поспешная победа над «лидером», вызов меня и попытка передать компрометирующие материалы — вполне разумный ход с её точки зрения, но вот отыгрыш оказался полным дерьмом.

— Поэтому ты её не убил? — спокойно пророкотал Годаэмон, заставляя глаза прикованной Минори расшириться в удивлении, — Чтобы мы могли задать ей вопросы?

— Она не представляла опасности для меня. И не является моей проблемой.

— Комиссар тоже не является твоей проблемой? — хмыкнул Тануки Ойя, бесстрашно подходя ко мне вплотную, — Акира, ты же понимаешь, что эта девочка не выйдет из… неважно откуда? К тебе придут. Вот за этим.

В руке низкорослого человека мелькнуло что-то, похожее на катушку пленки для фотоаппарата.

— Комиссара я не боюсь, — ответил я, пристально вглядываясь в глаза обреченной девчонки, — А вот вас опасаться стоит.

— Даже так?

— Вы все увидите или услышите, — поднял я руку с браслетом турнира, — Не так ли? Как знаете обо всех моих перемещениях в этом здании.

— Хоо… — голос подал тот, кто ковырялся в наручах пойманной шпионки, — … так что, мы можем попросить тебя, Кирью-кун, не надевать твой остроумный изолятор, когда ты отсюда выйдешь?

— Почему бы и нет?

Тануки весело хмыкнул, подойдя вплотную к продолжающей молчать девушке. Полюбовавшись на неё, благо что некоторые интересные области находились чуть ли не на уровне её лица, он отечески похлопал пленницу по обнаженному бедру, пробормотав:

— Кажется, наш Король зол за то, что вы его попытались использовать, да, девочка? Или же ты… просто кусок мяса у меня под носом? Для отвлечения внимания, м?

— Заткнись, карлик… — выдохнула шпионка, обмякая в кандалах и закрывая глаза.

— Ну и ладно, — ничуть не расстроился Тануки Ойя, — У меня есть собеседники и получше. Идем, Акира, поговорим.

Через два часа я направлялся к себе домой, размышляя о дуальности мира. О его лицемерии, если быть точным. Иронично, но мне так легко поверили (и отпустили вообще) вовсе не потому, что сработали какие-то аргументы, приведенные мной в защиту. Хотя они, нужно признаться, имели свой вес. Сработало другое — репутация Шина Соцуюки, палача японской преступности.

Этот человек, как рассказал мне Тануки Ойя, весьма впечатленный моим небрежным высказыванием, что я Соцуюки не боюсь, был тем еще лицемером, когда речь заходила о взаимодействии с Темным миром. Он без зазрения совести действовал любыми методами по отношению к любому представителю с «темной» стороны, хотя при этом требовал сотрудничества в тех аспектах, где его люди справиться не могли. Требовал ультимативно, что выливалось в короткий конфликт… а затем появлялись те, кто мог оттащить этого пса назад. Пока это работало, но терпение у многих уже заканчивалось.