Стихи

О, много ли надо землидля дома, для поля, для луга,чтоб травами пела округаи море шумело вдали?О, много ли надо земли,чтоб очи продрать на рассветеи видеть как шумные детипускают в ручьях корабли,чтоб в зарослях возле селачеремуха жарко дышалаи ветвь поцелуям мешала —и все ж помешать не могла?О, много ли надо землидля тропки, проселка, дороги,

чтоб добрые псы без тревогидремали в нагретой пыли?О, много ли надо землидля истины, веры и права,чтоб засека или заставалюдей разделить не могли?

" Январь в слезах, февраль в дожде. Как усмотреть, "

Январь в слезах, февраль в дожде. Как усмотреть,что будет так: январь в слезах, февраль в дожде.А если утром из окошка поглядишь,не угадать — когда живешь, когда и где.Как разобраться нам в невнятице такой —январь в слезах, февраль в дожде. Престранный год.Уж не нарушился ли, как у нас с тобой,на веки вечные времен круговорот.

" Милая жизнь! Протеканье времен, "

Милая жизнь! Протеканье времен,медленное угасанье сада.Вот уж ничем я не обременен.Сказано слово, дописана сага.                Кажется, все-таки что-то в нем есть —                в медленном, в неотвратимом теченье, —                может о вечности тайная весть                и сопредельного мира свеченье.Осень. уже улетели скворцы.Ветер в деревьях звучит многострунно.Грустно. Но именно в эти часытак хорошо, одиноко, безумно.

" О Господи, конечно, все мы грешны, "

О Господи, конечно, все мы грешны,живем, мельчась и мельтеша.Но жаль, что, словно косточка в черешне,затвердевает камешком душа.Жаль, что ее смятенье слишком жестко,что в нас бушуют кровь и плоть,что грубого сомнения подросткадуша не в силах побороть.И все затвердевает: руки — в слепок,нога — в костыль и в маску — голова,и, как рабыня в азиатских склепах,одна душа живет едва-едва.

" Прекрасная пора — начало зимних дней, "

Прекрасная пора — начало зимних дней,нет времени яснее и нежней.

Черно-зеленый лес с прожилками берез,еще совсем сырой, мечтающий о снеге.А на поле — снежок и чистый след колес:еще в ходу не сани, а телеги.В овраге двух прудов дымящиеся пятна,где в белых берегах вода черным-черна.Стою и слушаю: какая тишина,один лишь ворон каркнет троекратнои, замахав неряшливым крылом,взлетит неторопливо над гумном…Люблю пейзаж без диких крепостей,без сумасшедшей крутизны Кавказа,где ясно все, где есть простор для глаза, —подобье верных чувств и сдержанных страстей.

ГЛОБУС