Читаем Стихи и песни 1990 – 2020 полностью

За весь век шагами не измеритьСколько я прошлялся по дорогам.И скажу вам, можете не верить,Повстречаться выпало мне с богом.Просидели у костра всю ночь,Переговорив, о том, об этом,Спрашивал он: «Чем тебе помочь?»И не лез в карман я за ответом.«У меня желаний нет нескромных,Есть одно лишь давнее мечтанье:Подари мне два крыла огромных!Чтоб летать над бездной мирозданья».На меня бог посмотрел с тоской.«Стоит мне приделать тебе крылья,В миг раздавлен будешь ты толпой,Став очередной жертвой насилия.Видно, недодумал я мир этот,Всё дал людям, чтоб счастливей стали,
Но для счастья выбран странный метод…Даже и меня они распяли.Сколько их не мой святой водой,Верят в то, что лучше рыться в норах.Заняты мышиною вознёй.Всё в делах, в тряпье, да в разговорах.…Так и просидели до рассвета,А когда пришла пора проститься:«Ладно, – говорю. – Раз крыльев нету,Так налей хотя б опохмелиться».1997

В том состоянии

В том состоянии, когда поймёшьТы наконец, что в скуке утопаешь,Что жизнью беспросветною живёшь,И что, по существу, совсем ещё не знаешь,Куда, зачем бредёшь,По ком скучаешь —
Тоскливо лишь поёшь,Скрипишь, а не играешь.В том состоянии, когда всё то,В чём весь твой мир, в пустыню превратится,И не поможет выбраться никто,Совсем чужими вдруг покажутся все лица.Гнёзд так и не совьют,Чтоб сговориться,Тоскливо лишь споютЖуравль да синица.Тогда, когда боль правды (или ложь)Вонзит свой меч, как в душу, так и в тело,И жизнью жизнь свою не назовёшь,И рано умолкать, и спорить надоело…Под тяжестью тревогЛишь осень знает,Что ты не одинок,Со всеми так бывает.
Весна 1994

В этот мокрый день осенний

В этот мокрый день осенний,Как на ветке лист последний,С желтизной своей,Я живу, и в том не каюсь,И хожу и улыбаюсьСтранностям людей.То обидно, то забавно,Что так глупо и бесславноУтекает век.Скоро и на ус колючий,И на лес кудрей дремучий,Ляжет первый снег.Ах, ну почему я не волшебник?Так хотелось бы улыбки в мир вернуть!Люди, жизнь – открытый ваш учебник.Отчего бы вам в него не заглянуть?
Там давно уже всё ясно,Убегаем мы напрасноОт сердечных слёз,Будто это нам и надо,В сумасбродство маскарада,Да ещё всерьёз.Пусть кораблик наш бумажный,Не такой ведь он и важный,Вдаль себе плывёт.В жизни главное – друг другуПожимать при встрече руку,Всюду, круглый год.Ах, вот если б море акварели!Я бы выкрасил асфальт в морковный цвет!Утром люди в окна б посмотрели,А печали словно не было и нет!1994

В этот солнечный денёк

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство