Стихия страха

— Ей нельзя. У нее золотуха, куда ей столько сладкого…

— Нельзя? — я расхохоталась до слез, представив, как поживятся рыбы этой заморенной соплячкой, но потом оборвала себя. — Заткни ее. И собирай вещи. Только самое необходимое. Следующим дилижансом вы все поедете в поместье в горах. Если успеете…

— А как же?.. Так ведь дети. Разве можно их везти? Дорога-то неблизкая, Микочка еще слабая после болезни, ей тяжело. А у Мартена… А пекарня, госпожа?

— Заткнись, — устало процедила я. — Делай, что сказано. Чтоб к моему возвращению вас здесь уже не было!

Я пошла прочь, не обращая внимания на ее крики вдогонку.

— Госпожа! Куда вы? Вы же даже не переоделись!..

Если бы только можно было также просто вытащить Кысея из обреченного города… Но я все равно попытаюсь. В этот раз я не отступлю, Единый. И так просто свое не отдам.

Дылда виновато плелся за мной. Я торопливо взбиралась по узкой дорожке на холм, с тревогой поглядывая на линию горизонта. Занимался рассвет, обещая очередной аномально жаркий осенний день. Какая же я была идиотка, что не заметила странностей погоды, что не прислушалась раньше к предчувствиям, что закрывала глаза на видения! Синяя гладь моря пока еще дышала обманчивым покоем…

— Вы уж простите, госпожа, но ваш святоша провел меня… И как ведь хитро, он с дружком своим сговорился, а сам…

— Заткнись, — прервала я бесполезные оправдания, останавливаясь перевести дух. — Мне нужно, чтобы ты похитил инквизитора.

Дылда испуганно отшатнулся от меня.

— Как можно!.. Побойтесь бога!..

— Успокойся. Его надо всего лишь похитить и вывезти из города, куда скажу.

— Госпожа, дык невозможно это. У меня и людей-то надежных нет. А потом…

— Сам справишься.

Громила покачал головой, и в висках противно заныло.

— Из-за ограбления все на ушах стоят. Помчик ярится как пес бешеный, грозится Престолу. А святоша до сих пор сидит в поместье, все роет там да вынюхивает. Стражников столько, что…

— Заткнись! — рявкнула я, с досады закусив губу. Демон дернул меня позариться на эти клятые драгоценности! Не поддайся я неуемной жадности, Кысей арестовал бы Фарида и почивал бы сейчас в благости торжества высшей справедливости. — Жди меня здесь. Встреча важная, тебе нельзя светиться.

Я оставила растерянного головореза за спиной. Рваный силуэт маяка уже темнел в сером предрассветном небе.

— Останови его. Останови, иначе… — я сжимала руки на горле Алекса, но его взгляд был таким же безмятежным, как и море у него за спиной.

— Зачем? Оно заберет всю боль. Разве ты этого не хочешь? Разве тебе не больно?

Я отпрянула от него, беспомощно опустив руки. На краткое мгновение мне действительно захотелось просто сесть рядом с ним и до рези в глазах вглядываться в алеющую кромку рассвета, пока не придет холодное небытие… Даруя покой и избавляя от боли и сомнений…

— Я не хочу. Слышишь? Останови волну. Ты можешь?

Алекс покачал головой и отвернулся, уставившись в безбрежную синеву. Сердце мучительно сжалось. Я обняла его за плечи и зашептала:

— Ну пожалуйста, останови. Тебе больно, но подумай о других. Море заберет их жизни, не спросив согласия.

— А других нет, — улыбнулся Алекс. — Только ты и я.

— Есть, — упрямо возразила я, гладя его волосы и убеждая в этом скорей себя. — Есть. Они живут в городе, их много, они разные, плохие и хорошие. И они не хотят отдавать свою боль, слышишь? Они хотят жить с ней. Я… я тоже хочу. Хочу жить.

Алекс покачал головой.

— Уже поздно.

В отчаянии я встряхнула его за плечи.

— Когда оно придет? Когда?

Я вгляделась в его лицо, почти решившись сделать последний шаг и оставить позади собственный разум, чтобы погрузиться в его измученный, чтобы сойти с ума в холодной синеве его глаз, лишь бы…

— Через две луны.

Я выдохнула с облегчением. Еще есть время, еще можно успеть. Алекс освободился из моих рук и уселся обратно, беспечно свесив ноги над обрывом. Одно движение, и он полетит вниз и разобьет голову о камни.

— Если тебя не станет, волна остановится?

Мальчишка даже не повернул головы, в его голосе был укор:

— Глупая ты. Разве можно остановить шторм?..

И запел, изредка попадая в ноты.

— Я все-таки попробую… — прошептала я и поспешила вниз.

— Слушай меня внимательно, Дылда. Ты сейчас вернешься ко мне домой и проследишь, чтобы все мои домочадцы уехали из города. Если будет необходимость, применишь силу. Я разрешаю. Демон, надо будет портного предупредить, чтоб тоже…

Я замолчала, в отчаянии сообразив, как много людей от меня зависит, за скольких я несу ответственность. Девочки из заведения госпожи Розмари, купцы из доков, даже этот старый пес, отец Георг, а еще Софи и Эмиль… Я не успею…

— Успею, — упрямо пробормотала я. — Проводишь моих в поместье и возвращайся. Чтоб к вечеру был здесь. А я… Мне придется самой заняться инквизитором.

— К нему нельзя, — дорогу мне заступил молоденький стражник, чья сломанная рука безвольно висела в повязке. — Господин инквизитор только что вернулся и прилег отдохнуть.

— С дороги, — невыразительно сказала я. — Иначе сломаю вторую руку.

— Не велено пускать.