Стихия страха

В управе меня ждала оказия - пакет без подписи, который принес мальчишка-посыльный. Я разрезал бичевку, развернул плотную бумагу и достал бархатный мешочек, в котором обычно перевозят драгоценные камни... Дурное предчувствие подхлестнуло меня, я торопливо дернул шнуровку на мешочке и высыпал его содержимое на стол. Украденные побрякушки помчика невозможно было не узнать. Я отодвинул в сторону тяжелое гранатовое колье и достал из-под него записку. "Надеюсь, после возвращения позаимствованных драгоценностей вы оставите в покое небезызвестную вам особу. Браслетик не верну, думаю, он чудесно подойдет к ее глазам. Искренне ваш, Серый Ангел." Я несколько секунд смотрел на знакомый тонкий почерк с левым наклоном и стилизованное изображение крыла, потом в ярости скомкал записку в кулаке. Браслет, который Софи изготовила для будущей невестки помчика, был из крупных и очень дорогих черных жемчужин с редким дымчатым окрасом. Софи мне все уши прожужжала в нашу последнюю встречу, захлебываясь от восхищения перед их красотой и нежным переливом. Поначалу она даже не хотела браться за работу из-за опасения испортить жемчужины, но потом решилась. Я видел его мельком, но прекрасно запомнил тонкую паутину золота и запутавшиеся в ней жемчужины, похожие на капли росы. Мерзавец! Я закрыл глаза, тщетно отгоняя ненавистную картину того, как этот негодяй берет Лидию за руку и застегивает браслет на ее тонком запястье, чтобы потом...

- Господин Тиффано, простите, я стучал, но вы не ответили... - Януш удивленно смотрел на рассыпанные по столу драгоценности.

- Да. Серый Ангел прислал. Решил вернуть. Сволочь, - я порвал записку на мелкие клочки, не желая, чтобы кто-нибудь увидел ее и догадался, под чьи серые глаза прекрасно подходит черный жемчуг. - Садись.

Стражник покосился на драгоценности, и мне пришлось сгрести их обратно в мешочек. Капитан Лунтико будет вне себя от счастья, когда я верну их ему. Без браслета. Подлый вор! Я встряхнул головой.

- Садись и рассказывай.

Парень достал из кармана блокнот и начал перечислять, сверяясь с записями.

- Сразу от вас госпожа поехала к поверенному Цомику. Пробыла там около часа, все тихо и мирно. Потом поехала в Академию, к господину...

- Господину Бурже, - подсказал я.

- Так точно, - Януш оторвался от записей и удивленно покачал головой. - Туда. Там она поскандалила, господин Бурже пытался ее выставить, а она... В общем, вмешалась его жена, и все обошлось.

- Дальше.

- Потом госпожа Хризштайн отправилась... эмм... - парень замялся и покраснел.

- Куда?

- В бордель, - Януш виновато посмотрел на меня. - Простите. Но она была там недолго. Совсем недолго. Честно.

- Януш, мне плевать, где она была. Меня больше волнует, с кем она встречалась. Она непременно должна увидеться с Серым Ангелом, если я хотя бы что-то понимаю. Что она делала дальше?

- Навестила портного Изхази. Пробыла тоже совсем недолго. Потом заехала в церковь к отцу Георгу...

- Что? - встрепенулся я. - Какого демона она там делала? Опять доставала старика?

- Не знаю, но вроде все было тихо. Потом поехала к старому маяку.

- С кем встречалась? Кто он? Почему ты не проследил за ним? Я же говорил, что...

- Так в том-то и дело, что одна она там была. Побродила по обрыву, потом уселась на краю и стала сама с собой говорить. Напевала что-то. Странная эта ваша госпожа Хризштайн...

- Она не моя! - рявкнул я и тут же извинился. - Прости, Януш, я на нервах. Продолжай.

Парень сокрушенно вздохнул.

- А все. Потом она вернулась домой и больше не выходила.

- Не может быть. Лидия должна была встретиться с Серым Ангелом. Ты осмотрел маяк?

- Нет. Зачем? Одна она была, говорю я вам. Может, ждала его, а он не пришел...

Домой я возвращался, от усталости уже не чуя под собой ног. Горожан оповестили о надвигающейся стихии, теперь задачей городской стражи было не допустить беспорядков на дорогах и мародерства покинутых домов. Город был похож на встревоженный муравейник. Часть лавок уже щеголяла заколоченными окнами и тяжелыми замками. Мимо меня проезжали груженые нехитрым скарбом телеги, дорогие экипажи, вместительные дилижансы. Совсем бедный люд шел пешком, не желая уступать дорогу экипажам. На улицах враз стало тесно и шумно, слышались сдавленные проклятия и озлобленная ругань. Передвигаться против людского потока было сложно, но я искренно радовался каждому встречному, каждому спасенному. Мои опасения, что пророчеству не поверят, к счастью, не оправдались.

- Господин Тиффано, - кинулся ко мне привратник. - Что же это такое? Неужто правду говорят, что скоро нам всем конец? Грешники клятые, чтоб их!..

- Господин Луцкий, забирайте себе Рыжего и уезжайте из города.

- Как же так? Некуда мне ехать. Да и на все воля божья... - махнул рукой маленький человек. - Вас там ждет отец Георг, я его пустил. Или не надо было?

- Все правильно, спасибо. И я не прошу, а приказываю волей божьей уехать из города сегодня же ночью. Отправляйтесь в поместье Жаунеску, его хозяин, господин Бурже, мой друг. Он вас примет. Вы меня поняли?