Читаем Стихотворения полностью

Стихотворения

Для большинства читателей Илья Эренбург (1891–1967) — романист, публицист (особенно военный), очеркист, автор статей об искусстве. Однако он ощущал себя, прежде всего поэтом, поэтом лирическим, поэтом гражданским. И начал он творческую деятельность как поэт — в 1909 году в петербургском журнале «Северные зори» было опубликовано первое стихотворение девятнадцатилетнего Эренбурга.В самые значительные периоды своей жизни он писал стихи. Так было в юности и в годы борьбы с фашизмом в Испании и во Франции, и в годы Великой Отечественной, и в период последнего творческого взлета.Читатели давно полюбили поэзию Эренбурга. В этой книге представлены преимущественно те стихи, которые сам автор отобрал для своего девятитомного Собрания сочинений.

Илья Григорьевич Эренбург

Поэзия / Стихи и поэзия18+

Илья Эренбург

Стихотворения


Илья Эренбург — поэт

Для большинства читателей Эренбург романист, публицист (особенно военный), очеркист, автор статей об искусстве. Однако он ощущал себя прежде всего поэтом, поэтом лирическим, поэтом гражданским. И начал он творческую деятельность как поэт — в 1909 году в петербургском журнале «Северные зори» было опубликовано первое стихотворение девятнадцатилетнего Эренбурга.

В самые значительные периоды своей жизни он писал стихи. Так было в юности, и в пору Октября, и в годы борьбы с фашизмом в Испании и во Франции, и в годы Великой Отечественной, и в период последнего творческого взлета.

Поэзия была ежедневным чтением Эренбурга, его главной духовной пищей. Я видел, как загорались глаза Эренбурга, когда он читал или слушал стихи. Он проходил подчас мимо иных примечательных явлений современной прозы, но каждый росток поэзии радовал его. Общеизвестна поддержка, оказанная им Мартынову и Гудзенко, настойчивость, с которой он пропагандировал Цветаеву. Стихотворения совсем юного, никому не известного и рано умершего студента Тимирязевской академии Кокляева были собраны и изданы также Эренбургом. Он много сделал для того, чтобы до читателя дошли стихи павших на фронтах Отечественной войны Кульчицкого, Майорова, Когана.

Половина портретных глав в книге «Люди, годы, жизнь» посвящена поэтам. Герои эренбурговской прозы — Володя Сафонов в «Дне втором», персонажи «Бури» и «Девятого вала» — пишут стихи. Чем бы Эренбург ни занимался, что бы он ни писал, в душе он всегда оставался поэтом.

В пору повсеместного процветания эксперимента, поиска, самодовлеющего новаторства Эренбург оставался «смысловиком». «Кто» и «Что» значили для него куда больше, чем «Как». Для мыслей, чувств он стремился найти простейшее, естественнейшее выражение, прямой и короткий путь к слову. Иногда — с потерями в музыке, в звучании, изобразительности. Стих Эренбурга удивляет своей простотой.

Тон его зрелой поэзии — преимущественно доверительный разговор, исповедь, а не проповедь. Восхищаясь поэтами-трибунами, повелевавшими огромными аудиториями, он любил читать стихи с глазу на глаз, не форсируя голоса. В ранней его поэзии случаются крикливые интонации. Голос позднего Эренбурга тих и задушевен.

Изъездивший весь мир, встречавшийся со множеством людей, очень широкий в тематике прозы, в стихах он не широк, а глубок. Он поэт немногих тем. Но это важнейшие темы.

В стихотворении 1938 года о том, как «в кастильском нищенском селенье, где только камень и война», бойцам республиканской армии показывали «Чапаева», есть строки:

Земля моя, земля ты шире,
Страна, ты вышла из страны,Ты стала воздухом, и в миреИм дышат мужества сыны.Но для меня ты с колыбели —Моя земля, родимый край,И знаю я, как пахнут ели.
С которыми дружил Чапай.

Родина — одна из главных тем Эренбурга. Уроженец «матери городов русских», выросший вблизи толстовского особняка в Хамовниках, воевавший на Смоленщине и Курщине, поэт чувствовал Родину остро и точно.

С темой Родины связана тема верности. Раньше многих воочию увидевший фашизм, Эренбург выбрал свое знамя, свою сторону баррикады и никогда им не изменял. В одном из стихов 1958 года он об этом сказал так:

Я слышу все — и горестные шепоты,И деловитый перечень обид.Но длится бой, и часовой, как вкопанный,До позднего рассвета простоит.
Быть может, и его сомненья мучают,Хоть ночь длинна, обид не перечесть,Но знает он — ему хранить порученоИ жизнь товарищей, и собственную честь.

Если в стихотворении «Разведка боем» есть точность в описании сражения, в других его стихах люди не только воюют, но и живут на войне, мыслят, чувствуют. Публицистику Эренбурга М. И. Калинин назвал «рукопашной схваткой с фашистами». В стихах же Эренбург не столько наносит удары, сколько размышляет об их значении. Главная тема его фельетонов и статей — человеческое падение врага. Главная тема стихов — человеческое величие наших солдат.

Работавший бок о бок с большими художниками, друг Пикассо, Сарьяна, Матисса, Лебедевой, Кончаловского, профессионально рисовавший, профессионально работавший в театре, кино и даже дуровской труппе, Эренбург ощущал искусство не только как отражение жизни, но как часть жизни, неотъемлемую и невосполняемую. Горечь падения Парижа он выразил в одной строке: «Не для того писал Бальзак». Тема искусства проходит через все его творчество.

Читатели давно полюбили поэзию Эренбурга. В этой книге представлены преимущественно те стихи, которые сам автор отобрал для своего девятитомного Собрания сочинений.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека советской поэзии

Похожие книги

Стихотворения. Пьесы
Стихотворения. Пьесы

Поэзия Райниса стала символом возвышенного, овеянного дыханием жизни, исполненного героизма и человечности искусства.Поэзия Райниса отразила те великие идеи и идеалы, за которые боролись все народы мира в различные исторические эпохи. Борьба угнетенного против угнетателя, самопожертвование во имя победы гуманизма над бесчеловечностью, животворная сила любви, извечная борьба Огня и Ночи — центральные темы поэзии великого латышского поэта.В настоящее издание включены только те стихотворные сборники, которые были составлены самим поэтом, ибо Райнис рассматривал их как органическое целое и над композицией сборников работал не меньше, чем над созданием произведений. Составитель этого издания руководствовался стремлением сохранить композиционное своеобразие авторских сборников. Наиболее сложная из них — книга «Конец и начало» (1912) дается в полном объеме.В издание включены две пьесы Райниса «Огонь и ночь» (1918) и «Вей, ветерок!» (1913). Они считаются наиболее яркими творческими достижениями Райниса как в идейном, так и в художественном смысле.Вступительная статья, составление и примечания Саулцерите Виесе.Перевод с латышского Л. Осиповой, Г. Горского, Ал. Ревича, В. Брюсова, C. Липкина, В. Бугаевского, Ю. Абызова, В. Шефнера, Вс. Рождественского, Е. Великановой, В. Елизаровой, Д. Виноградова, Т. Спендиаровой, Л. Хаустова, А. Глобы, А. Островского, Б. Томашевского, Е. Полонской, Н. Павлович, Вл. Невского, Ю. Нейман, М. Замаховской, С. Шервинского, Д. Самойлова, Н. Асанова, А. Ахматовой, Ю. Петрова, Н. Манухиной, М. Голодного, Г. Шенгели, В. Тушновой, В. Корчагина, М. Зенкевича, К. Арсеневой, В. Алатырцева, Л. Хвостенко, А. Штейнберга, А. Тарковского, В. Инбер, Н. Асеева.

Ян Райнис

Драматургия / Поэзия / Стихи и поэзия
Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза