Читаем Стихотворения полностью

И под каждой осиной — гриб, Подосиновик!

Знаешь, ведьмы в такой глуши Плачут жалобно.

И чаруют они, кружа,

Детским пением,

Чтоб такой красотой в тиши Все дышало бы,

Будто видит твоя душа

сновидение.

И закружат твои глаза Тучи плавные

Да брусничных глухих трясин Лапы, лапушки...

Таковы на Руси леса Достославные,

Таковы на лесной Руси Сказки бабушки.

Эх, не ведьмы меня свели С ума-разума

песней сладкою — Закружило меня от села вдали Плодоносное время Краткое...

Сапоги мои — скрип да скрип Под березою.

Сапоги мои — скрип да скрип Под осиною.

И под каждой березой — гриб, Подберезовик,

И под каждой осиной — гриб, Подосиновик...

* * *

У сгнившей лесной избушки, Меж белых стволов бродя, Люблю собирать волнушки На склоне осеннего дня.

Летят журавли высоко Под куполом светлых небес, И лодка, шурша осокой, Плывет по каналу в лес.

И холодно так, и чисто,

И светлый канал волнист,

И с дерева с легким свистом Слетает прохладный лист,

И словно душа простая Проносится в мире чудес, Как птиц одиноких стая Под куполом светлых небес...

Ось

Как центростремительная сила, Жизнь меня по всей земле носила!

За морями, полными задора,

Я душою был нетерпелив, —

После дива сельского простора Я открыл немало разных див.

Нахлобучив «мичманку» на брови, Шел в театр, в контору, на причал. Полный свежей юношеской крови, Вновь, куда хотел, туда и мчал...

Но моя родимая землица Надо мной удерживает власть, — Память возвращается, как птица,

В то гнездо, в котором родилась,

И вокруг любви непобедимой К селам, к соснам, к ягодам Руси Жизнь моя вращается незримо,

Как Земля вокруг своей оси!..

1962-1964

Тихая моя родина

В. Белову

Тихая моя родина!

Ивы, река, соловьи...

Мать моя здесь похоронена В детские годы мои.

— Где же погост? Вы не видели?

Сам я найти не могу. —

Тихо ответили жители:

— Это на том берегу.

Тихо ответили жители,

Тихо проехал обоз.

Купол церковной обители Яркой травою зарос.

Там, где я плавал за рыбами,

Сено гребут в сеновал:

Между речными изгибами Вырыли люди канал.

Тина теперь и болотина Там, где купаться любил...

Тихая моя родина,

Я ничего не забыл.

Новый забор перед школою, Тот же зеленый простор. Словно ворона веселая,

Сяду опять на забор!

Школа моя деревянная!.. Время придет уезжать — Речка за мною туманная Будет бежать и бежать.

С каждой избою и тучею,

С громом, готовым упасть, Чувствую самую жгучую, Самую смертную связь.

Мачты

Созерцаю ли звезды над бездной С человеческой вечной тоской, Воцаряюсь ли в рубке железной За штурвалом над бездной морской, —

Все я верю, воспрянувши духом,

В грозовое свое бытие И не верю настойчивым слухам,

Будто все перейдет в забытье,

Будто все начинаем без страха,

А кончаем в назначенный час Тем, что траурной музыкой Баха Провожают товарищи нас.

Это кажется мне невозможным.

Все мне кажется — нет забытья!

Все я верю, как мачтам надежным,

И делам, и мечтам бытия.

* * *

О чем писать?

На то не наша воля! Тобой одним Не будет мир воспет! Ты тему моря взял И тему поля,

А тему гор Другой возьмет поэт! Но если нет Ни радости, ни горя, Тогда не мни,

Что звонко запоешь, Любая тема —

Поля или моря,

И тема гор —

Все это будет ложь!

Звезда полей

Звезда полей во мгле заледенелой, Остановившись, смотрит в полынью. Уж на часах двенадцать прозвенело,

И сон окутал родину мою...

Звезда полей! В минуты потрясений Я вспоминал, как тихо за холмом Она горит над золотом осенним,

Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,

Для всех тревожных жителей земли, Своим лучом приветливым касаясь Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой, Она восходит ярче и полней,

И счастлив я, пока на свете белом Горит, горит звезда моих полей...

УЛЕТЕЛИ ЛИСТЬЯ

Улетели листья с тополей — Повторилась в мире неизбежность... Не жалей ты листья, не жалей,

А жалей любовь мою и нежность! Пусть деревья голые стоят,

Не кляни ты шумные метели!

Разве в этом кто-то виноват,

Что с деревьев листья улетели?

<1964>

Элегия

Отложу свою скудную пищу.

И отправлюсь на вечный покой. Пусть меня еще любят и ищут Над моей одинокой рекой.

Пусть еще всевозможное благо Обещают на той стороне.

Не купить мне избу над оврагом И цветы не выращивать мне...

<1964>

Родная деревня

Хотя проклинает проезжий Дороги моих побережий,

Люблю я деревню Николу,

Где кончил начальную школу!

Бывает, что пылкий мальчишка За гостем приезжим по следу В дорогу торопится слишком:

— Я тоже отсюда уеду!

Среди удивленных девчонок Храбрится, едва из пеленок:

— Ну что по провинции шляться? В столицу пора отправляться!

Когда ж повзрослеет в столице, Посмотрит на жизнь за границей, Тогда он оценит Николу,

Где кончил начальную школу...

1964

УВЛЕКЛАСЬ НЕЧАЯННО

Свадьбы были,

Пасха ли,

Но вся деревня дрыхнула, Когда ты Под ласками,

Словно порох, вспыхнула!

Вспыхнула —

Покаешься!

Время будет скверное. Твой студент Катается

Весело, наверное...

Временно,

Не временно,

А не сдержать слезиночек! Над тобой,

Беременной,

Облетел осинничек...

Ничего Не чаяла!

Увлеклась нечаянно! Чаянно,

Нечаянно,

Но все равно отчаянно!..

Волнуется южное море

Волнуется южное море. Склоняясь, шумят кипарисы.

Я видел усталость и горе В глазах постаревшей актрисы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Рубцов, Николай. Сборники

Последняя осень
Последняя осень

За свою недолгую жизнь Николай Рубцов успел издать только четыре книги, но сегодня уже нельзя представить отечественную поэзию без его стихотворений «Россия, Русь, храни себя, храни» и «Старая дорога», без песен «В горнице моей светло», «Я буду долго гнать велосипед», «Плыть, плыть…».Лирика Рубцова проникнута неистребимой и мучительной нежностью к родной земле, состраданием и участием ко всему живому на ней. Время открывает нам истинную цену того, что создано Рубцовым. В его поэзии мы находим все большие глубины и прозрения, испытывая на себе ее неотразимое очарование…

Алексей Пехов , Василий Егорович Афонин , Иван Алексеевич Бунин , Ксения Яшнева , Николай Михайлович Рубцов

Биографии и Мемуары / Поэзия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Классическая литература / Стихи и поэзия / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное