Стихотворения

Господи боже! Уж утро клубится,Где, да и как этот день проживу?..Узкие окна. За ними — девица.Тонкие пальцы легли на канву.

Локоны пали на нежные ткани —Верно, работала ночь напролет…Щеки бледны от бессонных мечтаний,И замирающий голос поет:

«Что я сумела, когда полюбила?Бросила мать и ушла от отца…Вот я с тобою, мой милый, мой милый…Перстень-Страданье нам свяжет сердца.

Что я могу? Своей алой кровьюНежность мою для тебя украшать…Верностью женской, вечной любовьюПерстень-Страданье тебе сковать».

30 октября 1905

Сытые

Они давно меня томили:

В разгаре девственной мечтыОни скучали, и не жили,И мяли белые цветы.

И вот — в столовых и гостиных,Над грудой рюмок, дам, старух,Над скукой их обедов чинных —Свет электрический потух.

К чему-то вносят, ставят свечи,На лицах — желтые круги,Шипят пергаментные речи,С трудом шевелятся мозги.

Так — негодует всё, что сыто,Тоскует сытость важных чрев:Ведь опрокинуто корыто,Встревожен их прогнивший хлев!

Теперь им выпал скудный жребий:Их дом стоит неосвещен,И жгут им слух мольбы о хлебеИ красный смех чужих знамен!

Пусть доживут свой век привычно —Нам жаль их сытость разрушать.

Лишь чистым детям — неприличноИх старой скуке подражать.

10 ноября 1905

Лазурью бледной месяц плыл…

Лазурью бледной месяц плылИзогнутым перстом.У всех, к кому я приходил,Был алый рот крестом.

Оскал зубов являл печаль,И за венцом волосКачалась мерно комнат даль,Где властвовал хаос.

У женщин взор был тускл и туп,И страшен был их взор:Я знал, что судороги губОткрыли их позор,

Что пили ночь и забытье,Но день их опалил…Как страшно мирное жилье

Для тех, кто изменил!

Им смутно помнились шаги,Падений тайный страх,И плыли красные кругиВ измученных глазах.

Меня сжимал, как змей, диван,Пытливый гость — я знал,Что комнат бархатный туманМне душу отравлял.

Но, душу нежную губя,В себя вонзая нож,Я в муках узнавал тебя,Блистательная ложь!

О, запах пламенный духов!О, шелестящий миг!О, речи магов и волхвов!Пергамент желтых книг!

Ты, безымянная! ВолхваНеведомая дочь!Ты нашептала мне слова,Свивающие ночь.

Январь 1906

Твое лицо бледней, чем было…

Твое лицо бледней, чем былоВ тот день, когда я подал знак,Когда, замедлив, торопилаТы легкий, предвечерний шаг.

Вот я стою, всему покорный,У немерцающей стены.Что сердце? Свиток чудотворный,Где страсть и горе сочтены!

Поверь, мы оба небо знали:Звездой кровавой ты текла,Я измерял твой путь в печали,Когда ты падать начала.

Мы знали знаньем несказаннымОдну и ту же высотуИ вместе пали за туманом,Чертя уклонную черту.