Стихотворения

Ночь такая, как будто на лодкеЗолотистым сияньем веслаОдесситка, южанка в пилотке,К Ланжерону меня довезла.И встает ураганной завесой,Чтоб насильник его не прорвал,Над красавицей южной — ОдессойЗаградительный огненный вал.Далеко в черноземные пашниГромобойною вспашкой весныС черноморских судов бронебашниУдаряют огнем навесным.Рассыпают ракеты зенитки,И початки сечет пулемет…Не стрельба — темный взгляд одесситкиВ эту ночь мне уснуть не дает.Что-то мучит в его укоризне:Через ложу назад в полутьмуТак смотрела на Пушкина РизничИ упрек посылала ему.Иль под свист каватины фугасной,Вдруг затменьем зрачков потемнев,Тот упрек непонятный безгласныйОбращается также ко мне?Сколько срублено белых акаций,

И по Пушкинской нет мне пути.Неужели всю ночь спотыкатьсяИ к театру никак не пройти.Даже камни откликнуться рады,И брусчатка, взлетев с мостовых,Улеглась в штабеля баррикадыДля защиты бойцов постовых.И я чувствую с Черного моряЧерез тысячеверстный размахДолетевшую терпкую горечьПоцелуя ее на устах.И ревную ее, и зову я,И упрек понимаю ясней:Почему в эту ночь грозовуюНе с красавицей южной, не с ней?

1941

Просторны, как небо

Просторны, как небо,Поля хлебородные.Всего на потребу!А рыщут голодныеС нуждою, с бедою,Просят все — где быПодали хлеба,Хотя б с лебедою.

Равнина без края,Такая свободная,А всюду такаяБоль   подколодная,Голь   безысходная,Дань   непонятная,Рвань   перекатная!С добра ли, от худа лиГуляя, с ног валишься.Хмелея от удали,Силушкой хвалишься.С вина на карачках,Над спесью немецкоюВстаешь на кулачкахСтеной молодецкою!Так в чем же      ты каешься?За что же      ты маешься?Все с места снимаешьсяВ просторы безбрежные,

Как прежде, не прежняяРоссия — Рассея…Три гласных рассея,Одно «эр» оставив,Одно «эс» прибавив,Ты стала родноюДругою страною:СССР.

Март 1942

Начитавшись сообщений о боевых действиях

Начитавшись сообщений о боевых действиях,Я проснулся ночью в поту от ужаса:Мне снилось, что я потерял хлебную карточку.

3 апреля 1942

У ДВУХ ПРОТАЛИН

Пасхальной ночью          у двух проталинДва трупа очнулись          и тихо привстали.Двое убитых        зимою в боях,Двое отрытых          весною в снегах.И долго молчали          и слушали оба

В тревожной печали              остывшей злобы.«Christ ist erstanden!» [4]—               сказал один,Поняв неустанный            шорох льдин.«Христос воскресе!» —            другой ответил,Почуяв над лесом          апрельский ветер.И как под обстрелом             за огоньком,Друг к другу несмело             пробрались ползком,И троекратно          облобызались,И невозвратно          с весною расстались,И вновь онемело,          как трупы, леглиНа талое тело          воскресшей земли…Металлом визжало,          взметалось пламя:Живые сражались,          чтоб стать мертвецами.