Стихотворения

Я шел по Бродвею, одетый в полковничий плащПолковник был русский, а после — нацистский палачПокончив с войною, в Нью-Джерси приплыл в пароходеИ умер недавно согласно закону в природе. . . . . . . . . . . . . . . . .В двадцатом-то веке уж можно ходить без калошНа вашего Бога прохожий в калошах ужасно похожБородка. Усы. Небольшие пустые глаза…(Чуть что происходит, уверен, глаза орошает слеза)Характер истерика. Нервная дама, не мужЗмея, — так гадюка, хотя это маленький уж

Ему быть Христом, никогда не носить эполет…. . . . . . . . . . . . . . . . .Жил Слава Васильев когда-то. Тишайший поэт…Он тоже немного, но Бога мне напоминалХодил он по водам. Он в ливень бутылки сдавалНабьет свою рюкзак и идет и плывет по землеГде маленький Слава? Увы он окончил в петле…(Он «кончил» буквально. Про это все знают давноОргазм наступает, коль горло у вас стесненоПрямая есть связь между горлом и «кончил в петле»Из тех же чудес, как «рисует мороз на стекле»)

2

И жил некто…..овский. Вполне подходящий поэтПрошло уже двадцать по-моему всяческих летА где этот…..овский? и где остальные, где дюжина?Я помню был суп. И одна в этом супе жемчужина…По мискам щербатым, что сделаны были в АсторииРазлили мы суп в самом-самом начале историиДве тысячи лет пролетело. Жемчужина сальнаяДосталась Иисусу, а с нею и слава скандальная…Так если ты миску рукою от брата берешь

То помни последствия. «Бразэр» конечно хорошОднако предательство — тоже приятная миссияКто самый известный? Иуда. Признает любая комиссияЛюбая статистика скажет — Иуда, глава романтической школыК Христу наклонясь, мы помним, он шепчет глаголыБлистают глаза его. Дерзостно молнии мечутсяИ в суп попадая, шипят… умирают… колечатся…

3

Я шел по Бродвею, одетый в полковничий плащПолковник был русский, а после — нацистский палач

Он умер в Нью-Джерси. Один, без друзей и родныхОставил он тряпки. И я унаследовал их…Прекрасен Бродвей! На Бродвее просторно и ветреноХотел написать о количестве монстров квадратном на метре, ноВдруг вспомнил, что грязный Бродвей полагается мерить количеством ярдов…и вдруг натыкаешься — «Бринкс» …и встречаешь двух гардов…Мешки. Револьверы. Глаза под фуражками грозныеПорезы от бритвы, и ох, подбородки серьезные…А так как вы знаете, ветер средь нас по Бродвею гуляетТо ветер естественно старшему гарду наклейку с щеки отгибает…

4