Стихотворения. Четыре десятилетия

Среди знакомых ни однаНе бросит в пламя денег пачку,Не пошатнется, впав в горячку,В дверях, бледнее полотна.В концертный холод или сквер,Разогреваясь понемногу,Не пронесет, и слава богу,Шестизарядный револьвер.Я так и думал бы, что бредВсе эти тени роковые,Когда б не туфельки шальные,Не этот, издали, привет.Разят дешевые духи,Не хочет сдержанности мудрой,Со щек стирает слезы с пудройИ любит жуткие стихи.

РАЗГОВОР

Мне звонят, говорят: — Как живете?— Сын в детсаде. Жена на работе.Вот сижу, завернувшись в халат.Дум не думаю. Жду: позвонят.А у вас что? Содом? Суматоха?— И у нас, — отвечает, — неплохо.Муж уехал, — Куда? — На восток.Вот сижу, завернувшись в платок.— Что-то нынче и вправду не топят.Или топливо к празднику копят?Ну и мрак среди белого дня!Что-то нынче нашло на меня.— И на нас, — отвечает, — находит.

То ли жизнь в самом деле проходит,То ли что… Я б зашла… да потомБудет плохо. — Спасибо на том.

Он встал в ленинградской квартире…

Он встал в ленинградской квартире,Расправив среди тишиныШесть крыл, из которых четыре,Я знаю, ему не нужны.Вдруг сделалось пусто и звонко,Как будто нам отперли зал.— Смотри, ты разбудишь ребенка! –Я чудному гостю сказал.Вот если бы легкие ночи,

Веселость, здоровье детей…Но кажется, нет средь пророчествТаких несерьезных статей.

Когда тот польский педагог…

Когда тот польский педагог,В последний час не бросив сирот,Шел в ад с детьми и новый ИродТоржествовать злодейство мог,Где был любимый вами бог?Или, как думает Бердяев,Он самых слабых негодяевСлабей, заоблачный дымок?Так, тень среди других теней,Чудак, великий неудачник.

Немецкий рыжий автоматчикЕго надежней и сильней,А избиением детейПолны библейские преданья,Никто особого вниманьяНе обращал на них, ей-ей.Но философии урокТоски моей не заглушает.И отвращенье мне внушаетНездешний этот холодок.Один возможен был бы бог,Идущий в газовые печиС детьми, подставив зло под плечи,Как старый польский педагог.

ПОКЛОНЕНИЕ ВОЛХВОВ