Я люблю тишину, когда море спокойно так дышити во сне затихает до самого темного дна,когда осень кругом, а в полях наступило затишье —всё, что было у них, они отдали людям сполна.В море — даль, в поле — даль… И в единстве их сила,их великая мощь, как в единстве земли и воды.Вот стою я над морем… Оно в синей дымке застыло,а за мною Одесса — и камни ее, и сады.Вы, о камни, как сплав, что вулкана жерло извергало,чем так дороги мне вы, что в памяти вас я сберег?..Здесь моя боевая, далекая юность шагалаи качался мой штык — друг далеких и грозных дорог.Здесь юнец кареглазый свой путь начинал. Здесь ночамион набрасывал первые строки «Червонной зимы».Тут мои и Ковиньки шаги прозвучали,как и тысячи тысяч таких же, как мы.Мы взошли на хребты, что нам снились в боях беспрестанных,в бесконечных холодных снегах, и в горячих песках,и в кровавых, несущих погибель буранах,когда небо желанное меркло в глазах.За вершинами вновь поднимаются снежные горыи зовут нас… Над нами сияют вовсю небеса.И вдали, как всегда, багрянеют знамена «Авроры».Мы на горы взошли, чтоб бессмертья творить чудеса!1960
Я знаю силу слова —оно острей штыка,быстрее даже пули,не только ястребка.Оно лучей быстрее,в нем — чувств и дум полет.Для жизни вековечнойоно идет в народ.Коль слово то — оружье,как день, что не остыл,коль в нем живет с любовьюи ненависти пыл,—как пуля, золотоеоружье то разит,коль ненависть в том словелюбовь твоя растит.Оно с восходом мчится,и в нем живет напевлюбви к Отчизне нашей,к врагу священный гнев.Оружье счастья, слово,я жить с тобой привык!В любви — цветок ты словно,ты в ненависти — штык.<1960–1961>
346. «Жарища. Марево степное…»
Жарища. Марево степное.Даль голубого голубей..От сильной жажды и от знояраскрыл свой клювик воробей.Кричит над полем ворон в сини,речные заводи блестят.В болоте, словно на картине,спят стаи уток и утят.Всё спит. Былиночка любая.И светлый луч к ресницам льнет.И лишь душа моя живаяникак в тревоге не уснет.Она в далеких днях блуждает.И вновь прощальных слез огнемей небо юности сияеттам, где Лисичье над Донцом;где поезда кричат за дальюеще не выжженных степейи пахнет углем и печальюмоих, давно прошедших, дней;там ветер камыши качает…И вижу я, как вдалекеволна спокойно заливаетследы ребячьи на песке…5 июня 1961