Когда мы в огнеметной лавеРешили всё отдать борьбе —Мы мало думали о славе,О нашей собственной судьбе.По совести — другая думкаУ нас была, светла как мед:Чтоб пули были в наших сумкахИ чтоб работал пулемет!Мы горы выбрали подножьемИ в сонме суши и морейЗабыли всё, что было можноЗабыть. Забыли матерей.Дома, заречные долины,Полей зеленых горький клок,Пески и розовую глину —Всё то, что звало и влекло.Но мы и в буре наступлений,Железом землю замостив,Произносили имя ЛенинКак снова не произнести!Всё было в нем: поля, и семьи,И наш исход из вечной тьмы, —Так дуб не держится за землю,Как за него держались мы!1932
75. «Потомкам пригодится. Не откинут…»
Потомкам пригодится. Не откинутСвидетельство мое земле отцовО том, что не было ранений в спинуУ нас, прошедших бурей молодцов.Мы, сыновья стремительной державы,Искровянили многоверстный путь.Мы — это фронт. И в трусости, пожалуй,Нас явно невозможно упрекнуть!Мы знали наше воинское дело,И с твердостью, присущей нам одним,Мы нагрузили сердце до пределаВеликолепным мужеством своим.Была зима. А снег валился талым.Была зима — и не было зимы, —Всё потому, что досыта металломРасплавленным поили землю мы.Как памятники, встанем над годами,Как музыка — на всех земных путях…Вот так боролись мы, и так страдали,И так мы воевали за Октябрь!1932
76. «Каменной десницею Урала…»
Каменной десницею УралаЛютую неправду отведу —Будто ты от горя умиралаВ красном девятнадцатом году.Где ж происходила эта кара?Там, где Кама или где Десна?Может быть, на Волге под Самарой?Нет. В районе Волги шла весна.Так в какой долине? Может, рядомС тысячей развернутых полков,Впереди негнущихся отрядов.Гром которых сеял Примаков?Нет. И в это время ты веселой,Невредимою прошла в бою,И встречали гулкие проселкиСвадебную молодость твою.Ну, тогда, наверное, под ВяткойСтыли пораженные края?Нет, и тут как будто всё в порядке,Всё в порядке, — заявляю я.Яростной, упорной и огромнойТы прошла и завладела всем.Новая шинель. Четыре ромба.Доблестные кони. Звездный шлем.1932