Провинциальный бульвар. Извозчики балагурят.Люди проходят, восстав от сна.Так и бывает: проходят буриИ наступает тишина.Что из того, что так недавноСтыли на стенах кровь и мозг!Толстые люди проходят плавноЧерез бульвар, где истлел киоск.Что из того, что разрушенных зданийЯсные бреши на восток!Кончились, кончились дни восстаний,Членовредительства и тревог.И только один, о небываломКрича, в истрепанных башмаках,Мечется бедный поэт по вокзалам,Свой чемоданчик мотая в руках.1921
Мы — футуристы невольныеВсе, кто живем сейчас.Звезды остроугольные —Вот для сердец каркас!Проволока колючая —Вот из чего сплетеныЛавры благополучияПосле всемирной войны.Отгородимся от прошлого,Стертого в порошок,Прошлого, былью поросшего,Скошенного под корешок.Разве что только под лупамиСтанет оно видней…Пахнут землей и тулупамиДевушки наших дней.1921
Вы уедете скоро. У платформы вокзалаБудет биться метель в паровозную грудь.Улетая, завьюжится талая муть.Я назад возвращусь, спотыкаясь о шпалы.Рыжеокая девушка, белая Алла,Не забудьте, кончая намеченный путь,Сквозь окошко вагона свой стан перегнуть,Удивляясь, как быстро Сибирь убежала.И, взлетая на черную спину УралаИ спускаясь в долину голодных смертей[3],Вспоминайте о том, как простились усталоМы с больными улыбками умных детей,Чтобы встретиться вновь в суете карнавалаПод веселыми масками старых чертей.1921
Позднею ночью город пустынныйПри бертолетовых вспышках зимы[4].Нежная девушка пахнет овчиной,И рукавички на ней и пимы.Нежная девушка новой веры —Грубый румянец на впадинах щек,А по карманам у ней револьверы,А на папахе алый значок.Может быть, взять и гранату на случай?Памятны будут на тысячи летМех полушубка горячий, колючийИ циклопический девичий след.1922
Серый час был мутен и обманчив,И хотелось закричать кому-то:"Помогите! Я уже не мальчик,Заблудился в поисках уюта!"Но из полумрака отвечалоЛунное морщинистое рыло:"Что же! Удивительного мало!И меня туманами закрыло".И пошли смеясь мы и ругаясь,И туман куда-то в водостокиУползал, клубясь и содрогаясь,И вставало солнце на востоке.1922
Между домами старыми,Между заборами бурыми,Меж скрипучими тротуарамиБронемашина движется.Душки трепещут за шторами,-Пушки стоят на платформе,Смотрит упорными взорамиСлавный шофер — Революция.Руки у ней в бензине,Пальцы у ней в керосине,А глаза у ней синие-синие,Синие, как у России.1922