Стихотворения и поэмы

Трубочист всех грязней на свете —Он недаром слуга чистоты,И недаром шлет строки этиТот, кого и не видела ты.Неспроста за окном трамваяСиний, в сини плывущий взгляд —Неспроста я в строку включаюТе слова, что уже не звучат.То, что в ком-то, как медь, тускнеет,Сон, что днем унесет суета, —Для меня даже смерти сильнее,Чем сладчайшие слаще уста.

2

Нет, без артистов и жонглеровЗатянет тиной наши дни!..Сверкая, свет реклам на городЛьет поэтичные огни:Взблеснут — и гаснут на мгновенье…

Сплетенье улиц — в их огнях,И оживают павших тениНа запыленных витражах.Экран мельканием слепящимВ толпу марионеток шлетТех, что в пустыне путник спящийВ сны одинокие зовет.Друзья чужими стали вроде,Чужой меня родным назвал…Погибнем мы на повороте,Не одолевши перевал.Все, кто, до боли стиснув зубы,Идут и не бинтуют ранПод несмолкающие трубыИ под жестокий барабан,Те, для которых цифра восемьОбводит мерно день за днем,Падут в траву у светлых сосен

С непрояснившимся лицом.Как горько, тяжко, как без мерыПрекрасно рухнуть у межи,Где пронизали сумрак серый,Звеня, грядущего ножи!Любовь живет, как мир огромный…И в многоликости живетЦвет, Афродите посвященный;Он в новом, вечно обновленный,Всегда по-новому цветет.

3

О кавалеры улочек глухих,Романтики соломенские в клешах!Не та ли боль затаена и в них,Любовь и гнев с огнем не тем же схожи?Протремте же чванливые пенсне,Вглядимся в мир причудливейшей лепки!Жестока жизнь, но смерти не страшней,

И потому ее объятья цепки.

4

Число звериное исчисливИ точно взвесив на весахВсё, что, плывя пылинкой в высях,Теряется в глухих веках,Наметив строго и суровоПути в сплетеньях голубых,Ведешь к каким чертогам новымТы, что красу огня живогоПохитил у богов хмельных?И где же, у каких развилинСтолкнутся, у каких крестов —Такие три враждебных силы,Как голод, ненависть, любовь?Какими ветками повита,Какою святостью свята,Водою вечною омыта,

Для Адониса АфродитаРаскроет страстные уста?12 декабря 1926

106. «Как лес, как мачты радостных флотилий…»

Как лес, как мачты радостных флотилий,Взметнулись руки в темноте глухой.Где сила та, что этой вечной силе             Прикажет: стой!Бескровным жилам дайте ток багровыйИ телу — пламень солнечных лучей!Пусть будет синь, пусть будет гимн сосновыйИ золотое кружево ветвей!Вот первый день творенья! Разум первыйИ первый возглас! Первый цвет и зверь!Крепчайте в грозах и морозах, нервы!             Живущий, людям верь!1926

107. «Опять „Тадеуша“ я развернул…»