Повстречался недавно с ребе.Говорили о том, о сем…Фунт простого ржаного хлебаДорожает с каждым днем.По одежде гуляют заплаты,Взгляд прищурен, пейсы узлом…Знает: новый прислал ультиматумЛенину лорд Керзон.Знает: многие в битве погибли,Еще многих зальет потом…Ребе всё предскажет по Библии:Где, и когда, и что.С берегов палестин отдаленныхРебе первым услышит звон.Старый ребе глупей, чем ребенок,И умней, чем лорд Керзон.
8. «Так вот… Вчера — бои…»
Так вот… Вчера — бои,Сегодня — спокойно.Многих из теплой семьиВырвали войны.В завтра не страшно взглянуть.(Так же живет синагога,Церковь по-прежнему звонит).Когда-то имел жену,Теперь никого нет.Самому лишь хлеба кусок(Ребе не просит лишнего).Только бы день истек,И то спасибо всевышнему.Сядет. Вынет Талмуд,Новую истину ищет в Талмуде,А за окном пусть орутСотни орудий.И когда наш последний походРазвернется по ровной дороге,Старый ребе умретПод упавшей стеной синагоги.1923
19. ТЕПЛУШКА
Стоит только зрачки закрыть —Образ деда всплывает древнийДнем выходит он зверье душитьПо ночам — боится деревьев.Стоит только зрачки расширить,И в расширенных — образ внука,Над огнем, над машинной ширью,Он кнутом подымает руку.Между внуком и между дедом,Где-то между, не знаю где,Я в разбитой теплушке еду.Еду ночь. И еду день.Потому я и редок смехом,В том моя неизбывная мука,Что от деда далеко отъехалИ навряд ли доеду до внука.Но становится теплушка доброй,Но в груди моей радость иная,Если деда звериный образ,Если внука железный образМне буденовка заслоняет.Но в захлебывающейся песнеЗадыхающихся колесНаучился я в теплушке теснойЧувствовать свой высокий рост.Понимаю — в чем дело,Узнаю — куда я еду:Пролегло мое длинное телоПерешейком меж внуком и дедом.1923