Мессения Вчера?.. Ах, как счастливоЯ вечер провела! Сначала прихотливоМне Фидий по реке катанье предложил —Мы плавали; потом… он, право, очень мил!..………………………………………………………………………………………………………………………………………………1830-е годы
129. Последний день Помпеи
Печальна и бледна, с высокого балконаВ полночной тишине внимала ДездемонаНапеву дальнему беспечного гребца,И взор ее искал гондолы невидимой,С которой тихий звук гармонии любимойК ней долетал, как звук пернатого певца.И, грустная, она блуждающее окоВперяла на ладью, мелькавшую далёкоВ пространстве голубом, над сонною волной,Лишь изредка во мгле звездою озаренной,Как будто мрак души, внезапно освещенныйНадежды и любви отрадною мечтой.Всё скрылось, но она была еще вниманье…Неистовой любви безумное страданьеПриходит ей на мысль — на арфе золотойПоет она судьбу Изоры несчастливой.И ей ли не понять тоски красноречивой,Когда она поет удел свой роковой?Потом, напечатлев с улыбкою прощальнойЛобзанье на челе наперсницы печальной,«Прости!» — сказала ей с слезою на очахИ после, предана неизъяснимой муке,Воздела к небесам младенческие рукиИ пала пред лицом всевышнего во прах…И, полная надежд и тайных ожиданий,Отрады и тоски, молитвы и страданий,На ложе мрачных дум и девственной мечтыИдет она, склонив задумчивые взоры,—И долго, долго тень унылая ИзорыВилася над главой уснувшей красоты.И как спала она в беспечности небрежной!Как ласково у ней по груди белоснежнойРассыпалась волна гебеновых кудрей,Как пышно и легко покровы золотыеЛелеяли и стан и формы молодые —Создания любви и пламенных страстей!..Порой мятежный сон тревожил Дездемону;Она была в огне, и вздох, подобный стону,Невольно вылетал из трепетной груди,И яркая слеза, как юная зарницаВ туманных небесах, скатившись по реснице,Скользила и вилась вокруг ее руки.Прорезав облаков полночных покрывало,Казалося, луна с участием взиралаНа бледные черты прекрасного лица,Как бы на памятник безвременной могилыИли на горлицу, уснувшую унылоПод сетью роковой жестокого ловца…О, как она была божественно прекрасна!Руками белыми обвивши сладострастноЛилейное чело, как греческий амфор,Как трогательно всё в ней душу выражало,Как всё вокруг нее невинностью дышало —Кто мог бы произнесть ей грозный приговор?..