Стихотворения Катулла в переводе А. А. Фета

Лезбия — вот красота: прекраснейшей будучи в целом,

Грацию тоже она разом у всех забрала.

№89. К Геллию^[421]

Геллий высох. Еще б? У кого так добра и дебела

Мать, да при этом еще прелесть какая сестра,^[422]

Дядя добрый такой и столько девушек милых

Между родными, ну как быть тут не тощим ему?

Если кроме преступного он ничего и не тронет,^[423]

То без труда ты поймешь все, почему он так худ.

№90. К Геллию^[424]

Маг родится какой от Геллия в связи преступной

С матерью; жречеству он персов учиться начнет;

Ибо магу от сына и матери должно родиться,

Коль злочестиво не лжет персам религия их;^[425]

Чтобы приятно богов почтил он внятною песней,

Тут же топя на огне тук освященных кишок.^[426]

№91. К Геллию^[427]

Не потому полагал я, что будешь мне верен ты, Геллий,

В этой несчастной моей и беззаветной любви,

Чтобы не знал я тебя хорошо, иль считал постоянным,

Или, чтоб мог ты в душе гнусных поступков бежать,

Но потому, что я знал, что тебе не сестра и не матерь

Та, пред которой меня так истерзала любовь.

И хотя я с тобой был связан великою дружбой,

Все я считал, что тебе повода мало и в том.^[428]

Ты же счел, что довольно: настолько во всяком проступке

Радости чувствуешь ты, было б преступное в нем.

№92. О Лезбии^[429]

Лезбия вечно меня злословит; не может умолкнуть

Обо мне. Хоть пропасть: Лезбия любит меня.

В чем это видно? Ведь сам ее поношу я настолько ж

Часто; однако ж пропасть, если ее не люблю.

№93. К Цезарю^[430]

Я нимало тебе не стремлюсь понравиться, Цезарь,

Или узнать, человек белый иль черный ты сам.^[431]

№94. К хлыщу^[432]

Хлыщ на распутство пошел; распутен хлыщ несомненно;

Это, как говорят: ищет горшок овощей.

№95. «Смирна», стихотворение Цинны^[433]

«Смирна» Цинны, уже девять жатв с тех пор переживши,

Как начата, издана после девятой зимы;

Тысяч пятьсот между тем стихов Гортензий единым^[434]

………………………………………

«Смирне» дойти суждено до волн глубоких Сатраха,^[435]

«Смирну» седые века будут с восторгом читать,

Но анналы Волюзия в Падуе смерти дождутся^[436]

И макрелям не раз будут одеждой служить.^[437]

Пусть уж по сердцу мне небольшие создания друга,

А раздутый пускай чернь веселит Антимах.^[438]

№96. Кальву о Квинтилии^[439]

Если в немые могилы отрадно и сладостно может,

Кальв, проникнуть хотя нечто из нашей тоски,

Как давнишнюю мы любовь обновляем стремленьем,

Или о дружбе давно скрывшейся слезы мы льем,

Верно, не столько скорбит о ранней Квинтилии смерти,

Сколько твоя принесет ей утешенья любовь.

№98. К Виктию^[440]

Ни к кому, как к тебе, не идет так, Виктий несносный,

Что говорят болтунам, или большим хвастунам:

Ты своим языком, явись тебе к этому случай,

Мог бы седалища всем или подметки лизать.

Если совсем погубить ты всех пожелаешь нас, Виктий,

Рот лишь раскрой: ты вполне сделаешь, что захотел.

№99. К Ювенцию^[441]

Как играл ты, успел у тебя, несравненный Ювенций,^[442]

Слаще амброзии сладкий сорвать поцелуй.

Но не прошло это мне безнаказанно: более часу,

Помнится, словно висел я на вершине креста,

Все, извиняясь потом, никакими моими слезами

Я ни на крошку не мог гнева в тебе укротить.

Ибо немедля затем ты, губы омыв многократно

Каплями, пальцами стал всеми усердно тереть,

Чтоб, где коснулся я ртом, совсем ничего не осталось,

Словно от гадкой слюны твари развратной какой.

Кроме того, продолжал предавать меня бедного страсти

Злобной и мучить меня всяческим образом ты,

Так, что тот поцелуй из амброзии уж превратился

В горечь, чемерки самой сделавшись даже горчей.

Если несчастной любви таким ты грозишь наказаньем,

То уж не стану вперед я поцелуев срывать.

№100. К Цэлию и Квинтию^[443]

Цэлий, ты Ауфиленом, а Квинтий пленен Ауфиленой,^[444]

Между веронскою вы всей молодежью цветки,

Этот брата избрал, а тот сестру. Вот уж точно,

«Братский», как говорят, «самый отрадный союз».

Более счастья кому пожелать? Тебе же, мой Цэлий!

Ты один доказал явно мне дружбу свою,

Как до мозга костей меня жгло безумное пламя.

Счастлив будь, Цэлий, и будь ты всепобеден в любви.

№101. У могилы брата^[445]

Много пародов узрев и много морей переплывши,

К грустным поминкам твоим, брат, я теперь подхожу,

Чтобы усопшему дар тебе принести мне последний

И безмолвный твой прах речью напрасной почтить,

Та к как тебя самого у меня судьбина исторгла,

О несчастный мой брат, отнятый зло у меня!

Ныне однако меж тем, что праотцев древний обычай

В грустных поминках блюдет, эти приемли дары,

Со слезами обильно текущими братских рыданий,

И навечно уже здравствуй, ты брат, и прощай.

№102. К Корнелию^[446]

Ежели что молчаливому вверено другом надежным,

Коего верность души ведома точно вполне,

То и меня ты найдешь достойным такого союза,

Мой Корнелий; меня ты Гарпократом считай.^[447]

№103. К Силону^[448]

Либо послушай, Силон, отдай моих десять сестерций^[449]

Да затем уже будь грубым и дерзостным ты;